Империя. Цинхай (СИ)

Рави выдохнул, лишь когда остался один. Ему было жалко девушку, с которой приходилось сотрудничать вот уже добрых пятнадцать лет. Ещё мелкой школьницей она забиралась на эти холмы, заменяя отца, незаметная и шустрая, чтобы передать парню записку или устные послания. А потом ей удалось устроиться прислугой в дом самого Энди, и многое стало значительно легче. Многое, но не всё. Они по-прежнему не знали, как избавиться от Дзи-си, хоть и опутывали плавно его сетями, окружали. У Рави, казалось бы, такого близкого к Великому Уйгуру, за все эти годы не было хорошей возможности на него напасть, а если бы попытка сорвалась, то он оборвал бы последний источник информации для золотых в виде себя. Действовать требовалось только наверняка, и желательно так, чтобы с Дзи-си зацепило его второго и третьего сыновей. Что толку избавиться от старика, если есть достойная замена? И Эдисон, и Николас продолжат преступления отца, его наркоторговлю, насилие, похищение людей. Сколько грязи, сколько порока пришлось выдержать за эти годы… Рави с трудом вспоминал Тигриный лог, где вырос. Он, наследный золотой, в неизвестно каком поколении – и его дед, и прадед, и прапрадед были золотыми, - самым первым научился так притворяться, лгать и разговаривать на китайском без акцента, что его, без жребия, решено было отправить втираться в доверие синьцзянской и цинхайской мафии. И он втёрся, став лучшим другом Эдисона, находясь в приятельских отношениях с Джаспером до самой смерти того. Впрочем, была и другая причина, почему вызвался шпионить именно он. В Логе, как обычно, наверняка сказали кому-нибудь, что один из адептов не выдержал сурового устава и ушёл, поэтому учеников стало меньше. Но всё-таки их с Эном, Хонбином и Лео было четверо, хоть Лео и появился позже всех, за год до того, как Рави покинул монастырь. Его привёл мастер Хан, боязливого и жмущегося к стенкам худого мальчика, отказывавшегося разговаривать, прятавшегося ото всех. В Логе тогда как раз укрыли дочь провидицы, за которой охотился Дзи-си. Её привезли туда золотые из поколения мастера Хана, и от одного из них, как выяснилось, она уже ждала ребёнка. Родившуюся в лунную осеннюю ночь белую девочку, альбиноску. Дзи-си схватил её бабушку, ту самую могущественную пророчицу, видевшую будущее. Десяток золотых отправился вызволять женщину, пятеро из них вернулись со спасённой, а пятеро – в числе которых и отец Рави, и отец девочки-альбиноски, - уже не встали с окровавленной земли.

Мать новорожденной – Элии, не представляла жизни без возлюбленного, и отправилась мстить негодяю. Рави ненавидел его за убийство отца, но выбрал обходной способ, пробраться в самый тыл, обмануть, запутать, проникнуть неразоблаченным. Ему потребовалось два года, чтобы «случайно» подружиться с Эдисоном, и ещё примерно столько же, чтобы входить в дом Дзи-си без косых взглядов в свою сторону. Там, в этом доме он, к собственному изумлению, нашёл мать Элии живой, родившей их заклятому врагу очередного сына, младшего, последнего. Рави долго не знал, как так вышло, и до сих пор осведомился о делах тех лет только по слухам, от Эдисона или слуг, ведь мать Элии и Джексона ни на миг не переставала быть заложницей под чутким наблюдением. Дзи-си схватил её, дерзнувшую попасть в его владения, изнасиловал и сделал пленницей, а потом, когда родился Джексон, у него появилось орудие шантажа, он дал ей больше свободы, но принялся манипулировать при помощи мальчика. И всё же многое в их отношениях, Дзи-си и его последней, как уверяют, женщины, было непонятным. Почему он щадил её? Почему не избавился? Неужели и она в чём-то ведьма, и смогла околдовать его? Но если бы могла околдовать – разве бы не убила? Один из уже покойных стражников Дзи-си, неизвестно как исчезнувший, может из-за своего длинного языка, рассказывал, что количество шрамов на руках женщины – это количество её попыток убить собственноручно Синьцзянского Льва. Каждый раз справляясь с ней и не давая себя убить, Дзи-си делал ножом надрез ей на руке, чтобы она сама видела, как бесславны её попытки. Может, это только сказка, но Рави в неё верил.