Империя. Цинхай (СИ)

Энди Лау тоже позвонили сразу, как произошло покушение, но он, успевший далеко забраться из-за дел, приехал буквально через четверть часа после отъезда последних гостей. Едва ли не держась за сердце – было видно, как ему сделалось дурно от известия, - главарь бандитов Цинхая поспешил к жене и, найдя её, крепко обнял и простоял так бессчетное количество времени, пока не убедился, что она цела и невредима. Ему было страшно представить, что он мог лишиться и её. Расцеловав её лицо и руки, Энди больше не отпускал её от себя, слушая повторный пересказ Сандо о погоне за Эмбер и её связи с Шаньси. Понимая, что наёмник совершил подвиг не по причинам личной доблести, а потому, что это его специализация, за которую платились большие деньги, он не бросился в ноги благодарить его за сохранение жизни супруги, но всё же отношение к вольному брату, уважительное и немного обязанное, опустилось в душу Энди. Он никак не мог понять, как племяннице удалось проворачивать всё это, но вместе с Уоллесом они приходили к выводу, что за столько лет обитания в Цинхае Эмбер втёрлась в доверие ко многим, и переманила на свою сторону даже часть синеозёрных. Она изучила тщательно провинцию, ставшую ей родной, знала горные тропы, перевалы, перешейки, ущелья, знала, где сократить путь, а где спрятаться. А амазонок она наверняка водит через Сычуань – никем из группировок не захваченную провинцию, где постоянно идут бои за влияние, но где никогда и никому не получается закрепиться. Оттуда они пересекут границу с Шэньси – Джоуми людей просящих покровительства всегда пропускает через свои владения – и спокойно окажутся у себя в Шаньси. Пущенные по следам амазонской гвардии машины с вооруженными бандитами ничего не смогли предпринять, девицы двинулись по горам, где машины, признающие только проложенные дороги, бессильны. Перехват провалился.

За ужином, который обслуживала одна жена Уоллеса - Руби, Энди и Дами сидели вдвоём. Настроение царило мрачное. Присутствие телохранителей госпожи, Марка и заменившегося Джексона Гуаньлиня – молодого синеозёрного, не развеивало тоски, а отягощало её.

- Вот так бывает, дорогая, - сказал хмуро Энди, без аппетита смотря на тарелку с момента, как её поднесли, хотя Руби подвинула уже и второе блюдо. – Тебя окружают близкие и родные люди, и в один миг они все становятся чужими и исчезают. Разве застрахован от этого хоть один человек на свете? Никто. И деньги не спасают от подобного. Если будешь созваниваться со своим братом, поделись с ним этим наблюдением.

- У моего брата всё намного проще, - положила палочки Дами. Кусок в горло не лез, но беременный организм испытывал голод. Странное ощущение желания и нежелания еды нервировало Дами, пытавшуюся сдерживаться, хотя пережитый стресс немного подточил выдержку. – У него нет близких людей, милый супруг, ему все – чужие. Сразу и до самого конца.

- И даже ты?

- И даже я, - признала безнадежно Дами.

- Так жить уж совсем страшно.

- А терпеть предательство – не страшно?

- Совсем все предать не могут, кто-то всегда остаётся. Кто-то, с кем ты связан не властью, и не богатством. – Дами хотелось крикнуть, что тот, с кем связываешь себя любовью, рядом тоже не остаётся. Джин уехал с Вики, он больше не с нею, не той, которая его любит, которую любил он. Зато Энди, с которым её окольцевали как раз-таки власть, статус и состояние, вот он, её муж.

На следующий же день они покинули дворец, перебравшись в сининскую квартиру. Тёплый сезон был закрыт, и Дами показалось, что перелистнули полностью её молодость, и она состарилась за время двухчасовой поездки до города. С собой они взяли из прислуги только Руби (с маленькой дочерью, разумеется) и повариху, престарелую женщину, знавшую Энди ещё мальчишкой. Когда-то она была соседкой его семьи в предгорной деревеньке. Одним словом, с четой Лау остались только самые надёжные и проверенные люди.