Империя тысячи солнц. Том 1

– Артелион пал, – произнес он ясным голосом, мягко, но почти безразлично. Эти слова его были встречены мертвой тишиной. – Мои братья убиты, а мой отец заключен в каком-то тайном месте и ожидает перелета на Геенну. Трон моего отца занял Эсабиан Должарский, и все эти события являются частью его мести за поражение под Ахеронтом двадцать лет назад.

Снова молчание. Брендон оглянулся; эмоции его были скрыты за щитом невозмутимости, который Осри всегда считал проявлением слабости.

И вдруг перед глазами с пугающей ясностью всплыла картина: Маркхем лит-Л'Ранджа, рассказывающий что-то с такой же точно уверенностью в голосе, вот только на лице его всегда отражалось то, о чем он думает.

«Принятый Л'Ранджами. Неизвестного происхождения...» – вспомнились ему его же собственные презрительные слова.

Маркхем был великолепным лицедеем.

Осри вспомнил шутливую пантомиму в кадетском клубе, едва заметные преувеличения, которые тем не менее создавали законченный портрет нелюбимого инструктора, амбиции которого заметно превышали его положение. После этого Маркхем повернулся к остальным с тем же изяществом, с каким держал себя Брендон.

«Маркхем всегда был лицедеем. Он научился двигаться, наблюдая за Брендоном», – сообразил Осри, стараясь рассеять царивший в голове алкогольный туман. На мгновение ему показалось даже, будто Брендон – это Маркхем, вот только Маркхем был светловолос, а его смеющееся лицо никогда...

Он научился двигаться, а вот прятаться за щитом – нет. Вот оно что. Осри по себе знал, какое пустое занятие пытаться разозлить невозмутимых Крисархов.

«Даже когда их наказывали, они прятали свои мысли с той же легкостью, с которой читали мои».

Однако Маркхем признал, что не в состоянии обучиться этому, да никогда и не пытался.

Почему это так важно? Потому что...

Но голова его отказывалась думать, срываясь в обрывки воспоминаний, на которые накладывались старые и новые обиды, огорчения и просто обыкновенная усталость.

И сквозь все это до него доносился голос Брендона, с документальной точностью описывающий гибель «Кориона» над Шарванном, бегство на маленьком курьерском катере от рифтерского эсминца, аварийную посадку на Дис и перелет «Телварны» на Артелион. Вслед за этим он описал набег на Мандалу; страх отозвался в его словах, но никак не в голосе, когда он рассказывал о том, что застал в Зале Слоновой Кости, – об этом Осри не слышал еще ни слова. Еще страшнее был рассказ о пыточной камере, в которой они нашли Омилова. Потом в рассказе зазвучали нотки сострадания – при рассказе об отчаянном бегстве через весь дворец от преследовавших их по пятам тарканцев, о том, как Грейвинг, сестра Иварда, была убита, а сам Ивард ранен; когда же рассказ сделался почти невыносимым, он сделал юмористическое отступление, описав бой на кухне, в котором роль оружия исполняли маленькие роботы-официанты.

Голос его, наконец, приобрел окраску, и у Осри все сжалось внутри при рассказе о безумном взлете «Телварны» вдоль троса к Узлу и за пределы радиуса. Брендон по очереди отметил всех героев этого дерзкого рейда: Локри, вынесшего Иварда из дворца, спасшего Омилова, Монтроза, Жаима и Марим, в рекордное время исправивших двигатели корабля.

Все затаили дыхание, когда он поведал о появлении Эсабианова «Кулака Должара», хотя кое-кто из слушателей охнул при рассказе о последней его отчаянной попытке достать беглецов – залпе рапторов, который наверняка разорвал на части Узел, убив всех, кто на нем находился.

Потом он рассказал, что они застали на Дисе, и о том, как Вийя загнала сторожевых псов Хрима в Колдуна. Он закончил свой рассказ упоминанием о роли, которую сыграл в их спасении Осри, сумевший на последних каплях топлива привести корабль к Бабуле Чанг. Осри почувствовал, как заливается румянцем, и тут две мысли разом пришли в его голову: он не упомянул отцовский артефакт, и вторая: он ни слова не сказал о себе самом.

Осри взял со стола тубу с вином, бесцельно любуясь муаровым узором на ее поверхности. Потом надавил на скобу, выцеживая содержимое в рот. Он понимал, что ему не стоит больше пить, но рассуждать здраво был уже больше не в состоянии. Слишком много теней из прошлого разом навалились на него, не оставив ему времени на размышление.

Тем временем слушатели Брендона засыпали того накопившимися вопросами. На некоторые он ответил, но потом поднял руку. Не сразу, но воцарилась тишина.

– Я не знаю, что планирует Эсабиан в будущем, – сказал он, переводя взгляд с лица на лицо. – Но я могу сказать вам, что планирую я сам; я хочу набрать флотилию верных мне кораблей и отправиться в рейд на Геенну, чтобы спасти отца. – Взгляд его остановился наконец на лице Вийи.