Империум человечества: Омнибус (ЛП)

Некоторые из младших ребят все ещё хныкали, и друзья или родные пытались, как могли, успокоить их, обнимая малышей или укутывая их покровами, лежащими на скамьях. Остальные старались найти себе какое-нибудь полезное занятие, чтобы отвлечься от ужасов, ждущих снаружи, и общей беспросветности положения. Аджента как раз собиралась присоединиться к их заботам, когда к ней подошли Констанин и Силия.

— Сестра, — начала девочка нетвёрдым голосом, — что это были за существа? Одно из них выглядело как ополченец, который приходил за вами.

Вздохнув, Аджента вновь опустилась на скамью. С того момента, как дети Империума входили в разум, им рассказывали истории об ужасах вселенной. О мутантах и еретиках, о чужаках и, уклончиво, о губительных силах, пытающихся завладеть их бессмертными душами. Ребят учили ненавидеть и презирать любое отклонение, полностью отвергать всё, что не сияло под благосклонными лучами света Императора. Собственные проповеди и нравоучения Адженты полнились предостережениями против врагов внутри и врагов снаружи, но даже в эти тёмные времена вероятность встретиться с одной из таких угроз оставалась отдалённой. К некоторым вещам, впрочем, сестра никак не могла подготовить своих учеников.

— Я могу рассказать то, что знаю, — начала Аджента. — Но моё знание основано на слухах и догадках, а также на том немногом, что удалось прочесть по этой теме во время обучения.

Другие дети начали собираться вокруг сестры, явно заинтригованные тем, что она собирается рассказать.

— О, это не для ваших ушей, малыши, — объявила Аджента, заметив, что Дотта и несколько других ребятишек уселись на стоявшую рядом скамью, словно птички на жёрдочку. Эфраэль тут же отвела детей в дальний угол часовни и уложила там, укутав потеплее, в надежде, что они уснут.

— Эти… создания, которых вы видели снаружи, страдают от заразной болезни, которую создала и распространяет одна тёмная и коварная сила.

Среди слушателей пронеслась волна поражённых вздохов. Некоторые закатали или принялись рассматривать ладони, отыскивая следы укусов, и тут Силия внезапно завизжала.

— У него кровь течёт! — крикнула девочка. — Одно из них укусило Стевана!

Ребята, оказавшиеся рядом с юношей, немедленно отступили, и Аджента отчётливо рассмотрела багряный след на его рукаве. Константин и Эфраэль потянулись к лежавшим у ног импровизированным дубинкам.

— Оно меня не кусало! — завопил перепуганный Стеван, закатывая рукав простого одеяния паломника. Под ним оказалась тонкая рана, скорее всего, след от когтей одного из мертвецов, с которыми ученики дрались до появления пустотников.

— Какая разница, — ответил Константин, занося ножку кресла и подбираясь к Стевану, царапина которого по-прежнему кровоточила. — Давайте убьем его, пока он не обратился, как тот ополченец!

Но, прежде чем Урфмайер сделал хоть пару шагов к цели, сильная рука Адженты схватила запястье паренька, впившись кончиками пальцев в сухожилия и заставив Константина с криком боли выронить оружие.

— Так ты, оказывается, всё это время молчал о том, что на самом деле не паломник, а магос-биологис, тайно посланный с Марса жить среди нас? — осведомилась сестра, не ослабляя хватку на руке мальчика.

Несмотря на боль, Константин выглядел озадаченным.

— Нет, сестра, — прошипел он через стиснутые зубы.

— Тогда почему ты рассуждаешь о том, как передается эта зараза? — спросила Аджента, только теперь разжимая пальцы и строго оглядывая остальных детей паломников, взявшихся за дубинки. Каждый из них немедленно сложил оружие, опасаясь силового вмешательства сестры.

— В моей комнате есть несколько старых бинтов, Стеван. Пожалуй, тебе стоит сходить туда и перевязать рану, пока я объясню твоим одноклассникам, почему ты не превратишься в чудовище и не начнешь пожирать их мозги.

На лице мальчика проступило явное облегчение, но некоторые ребята, не успокоенные услышанным, отодвигались от Стевана подальше, когда тот проходил мимо, направляясь в комнату Адженты. Сестра-диалогус жестом пригласила всех снова сесть.

— Зараза распространяется не как обычный вирус, она поражает своих жертв не физически, а духовно. Её называют «чума неверия», и только те, кому недостает истинной веры, могут поддаться болезни.

Ещё больше потрясённых вздохов.

— Не бойтесь, дети. Хотя зараза, скорее всего, уже в окружающем воздухе, мы не подвластны ей.

На этот раз прозвучали вздохи облегчения.

— Эт’ из-за уколов, к’торые нам делали перед п’садкой? — спросил щуплый паренёк, обхвативший колени руками, чтобы согреться в стылой часовне.

— Все не так просто, Иона, — ответила Аджента, тепло улыбаясь мальчику. — Нет, не прививки защищают нас от чумы, а несокрушимая вера в Императора. Лишь она оберегает тебя и всех остальных от превращения в одну из этих безумных тварей. Ополченец, пытавшийся причинить нам вред, верил недостаточно сильно и потому оказался во власти Тёмных Сил. Но наша с вами вера в бессмертного Бога-Императора предохраняет от подобной судьбы, и, до тех пор, пока она остается непоколебимой, ваши души сопротивляются разлагающему воздействию врага.