Империум человечества: Омнибус

Лексио резко остановился и сделал шаг назад. Он не чувствовал себя расслабленным этим утром и уже сделал ошибку, не завершив этот шаг до конца. Где-то в глубине его сознания голос начал нашептывать молитву памяти его семьи, успокаивая разум, чтобы больше не совершать подобных ошибок сегодня.

Лексио автоматически остановился, пропуская тяжелое транспортное средство, стершее следы, которые он случайно оставил в пыли перед собой. Оно проезжало здесь каждое утро на пути к Залу пересмотра истории и принадлежало одному из префектусов-секундус. Лексио резко развернулся и пошел по широкому коридору вслед за префектусом, точно придерживаясь аккуратных следов транспортного средства.

Этот широкий, низкий коридор соединял крыло ординат с лучше продуманной планировкой сектора, населенного префектами. Его ширины вполне хватало, чтобы по нему могли пройти сразу пять ординатов плечом к плечу в разгар трудового дня, но потолок был настолько низок, что любой из них, если бы захотел, мог без усилий коснуться его. Выше прохода был еще один, точно такой же. Выше еще один и еще, и еще, и еще. Если бы Лексио прислушался бы лучше, то смог бы различить шаги чиновников на пути к своим рабочим местам. Звук являлся частью знакомого фонового шума Башни, и это еще раз напоминало всем, что они занимают специальное место в огромной, великолепно настроенной машине Администратума. Конечно, Лексио едва замечал его. Он просто знал, какие тона должен слышать, и какой громкости они должны быть в любой момент рабочего дня. Сегодня шум звучал великолепно, и это немного успокаивало.

По мере того, как путь становился ближе и ближе к Залу пересмотра истории, его своды становились все более внушительными. Потолок начал уходить под небеса, а мощные столбы, поддерживающие своды, вырастали из пола и терялись где-то в вышине. К тому времени, когда коридор закончился в секторе префектов и достиг окраин района Историкус, он больше напоминал собор, с большим сводчатым потолком, взмывающим в невидимые высоты. Но Лексио никогда не смотрел вверх. Он узнал это место лишь по оживленному движению и убранному и отполированному чистому полу. Даже не осознавая почему, Лексио почувствовал, как напряжение спало с плеч, поскольку мозг осознал, что больше не надо быть настороже, выискивая, куда поставить ноги. Здесь не было следов, оставленных в пыли, только трещины в полу, которые следовало бы избегать.

Пройдя ровно двести семьдесят четыре шага, Лексио резко повернулся направо к темному и низкому проходу с положительным уклоном, ведущему к следующему уровню. Этот коридор вообще никогда не чистился, по-видимому, у Историкуса не было повода или причин забредать в туннели, предназначавшиеся для прислуги. Ноги Лексио проскальзывали в слоях пыли и грязи наклонного коридора. Здесь было слишком темно, чтобы увидеть, где располагаются трещины и отпечатки следов, поэтому он нервно и быстро, чуть ли не бегом, преодолевал это небольшое расстояние. После двадцати скользящих шагов шифр, наконец-то, вышел в великолепно освещенную парадную. Бледный утренний солнечный свет заливал все помещение, выполненное в готическом стиле, он исходил из расположенных по всей длине стен круглых окон, отбрасывая длинные тени на ярко-белом полу. Каждое окно изображало сцену из великой истории Империума, начиная со времен Ереси Хоруса и заканчивая настоящим. Все мозаики в окнах были выполнены из цветного стекла. Посетители Отдела пересмотра истории проходили по великолепно созданной линии времени, по безукоризненно отполированному полу из белого мрамора, прежде чем достигнуть больших дверей в конце. Такая обстановка вполне соответствовала героизму и чистоте Империума Человечества.

Походка Лексио изменилась, когда он проходил через все это великолепие. Ни разу не случалось так, что он был напуган грандиозностью деяний великих людей, так как никогда не смотрел на изображения, украшавшие окна, или обременен обязанностями, которые ждали его, пока он шел к дверям. В его сознании, скорее всего, блуждали мысли, что у него слишком грязные ноги, и он оставляет следы на древнем мраморе. При каждом шаге он высоко поднимал ноги и легонько касался пола, держась в стороне от трещин между огромными плитами камня. Согласно четырехмерной карте, впечатавшейся в его мозг, Лексио должен был точно рассчитать свое появление, чтобы оно совпало с началом работы следующей смены прислужников таким образом, его следы были бы уничтожены в течение пятнадцати минут.