Империус (ЛП)

- Сама посмотри, - предложил он.

Фелиция повернулась в указанном направлении и охнула.

У подножия пролета в стене виднелась запираемая с помощью палочки крышка люка, которая едва не стала их погибелью несколько недель назад.

И она была открыта.

- Это нехорошо, - пробормотала Фелиция именно те слова, которые пришли в голову Римусу. – Это… это точно нехорошо.

Быстрая проверка с помощью глаз и магии свидетельствовала, что и этот коридор на уровне два был пуст. Убедившись, что двигаться дальше безопасно, Фелиция и Римус оставили ошеломленную Симону на верху пролета и спустились ниже.

Беглый осмотр не дал ничего нового.

- Крышка была открыта, - без особой нужды заметил Римус, рассматривая слабый на вид механизм замка. – И… - По его жесту Фелиция подошла ближе, держа палочку наготове. Римус осторожно взялся за края люка и заглянул внутрь. – Выглядит, как обычная бельевая шахта, - заявил он, и его голос отразился эхом от металлических пластин, которыми были обшиты стенки шахты, ведущей в темноту. – Я ничего не вижу…

- Люпин?

Римус замер. Он только что услышал?..

- Люпин! – О боги, он на самом деле это слышал. – Люпин, это вы? Люпин, вытащите нас отсюда! Люпин!

Голос доносился снизу, резонируя из-за металлических стенок, окружающих его, искажаясь. Но Римус узнал его, и, судя по резкому вздоху Фелиции, она узнала его тоже.

Ох великий Мерлин, какого черта здесь происходит?

- Ребекк… - начал он.

- Инкарцерос!

Его руки прижались к бокам, тогда как толстая веревка, обжигая кожу, привязала его руки к торсу, а лодыжки связала вместе. Он попытался закричать, но веревка прошлась по губам, заставляя его замолчать. Он услышал тонкий женский вскрик, почувствовал, как чье-то тело врезалось в его спину, а затем кто-то прокричал: «Акцио палочка!». Чья-то рука толкнула его сзади, и он бессильно покачнулся вперед.

В следующую секунду Римус Люпин головой вперед уже падал в бельевую шахту.

Острая боль пронзала его каждый раз, когда он ударялся о стенки и переворачивался через голову, а затем он вдруг ощутил пустое пространство и в следующее мгновение с сильнейшим ударом свалился на пол. Пока он стонал и хрипел, не в силах скинуть путы, еще чье-то тело упало на него сверху, окончательно сбив дыхание.

Открыв глаза, он обнаружил, что смотрит на потрясенное, смущенное и также опутанное веревкой лицо Фелиции Хэтауэй.

Вдруг чьи-то руки – маленькие и осторожные – помогли Фелиции слезть с Римуса, а затем освободили их лица и рты от веревок. Они с трудом поднялись на ноги.

Римус огляделся. Помещение было не слишком-то большим, с серыми стенами и без окон – как и все остальные помещения института. Единственное, что отличало это помещение от остальных – это отсутствие двери.

Ну, и тела.

Тела лежали вокруг него в разных позах; глаза этих людей были закрыты, а дыхание – поверхностным. Бегло оглядев их, Римус заметил в углу Зелию Фелан, Унвина Демпстера, лежащего лицом вниз в паре метров от него, Александра Аливарда у стены, а посреди помещения лежали Аркадиус Кролл и Эйвин Фалконер. Там были и другие люди, которых Римус прежде видел, но не разговаривал с ними – они все были одеты в разноцветные мантии, свидетельствующие об их принадлежности к разным отделам института. Все они находились в бессознательном состоянии. А в дальнем углу, скорчившись и рыдая, лежала…

Римус уставился на нее. Уставился в ужасе, одновременно осознавая жуткую истину.

Симона Ригли лежала, свернувшись калачиком; весь ее вид свидетельствовал, что она находилась здесь давно. Очков не было при ней, а волосы ее натурального коричнево-рыжеватого оттенка были неровно острижены, кое-где выбиваясь завивающимися локонами.

Точно такой локон был добавлен в оборотное зелье.

И он не принадлежал Ребекке. Не Ребекку они заменили…

О нет. О нет, нет, нет…

Чужие руки еще больше ослабили связывающие его веревки, и на этот раз к ним добавилось и лицо.

Ребекка Голдштейн слабо улыбнулась ему. Она была бледной, а ее глаза – напуганными.

- Что ж, профессор Люпин, - сказала она непривычно мягким голосом. – Я думаю, без этого семейного единения мы оба могли бы и обойтись.

========== Глава 30. Галерея мерзавцев. ==========

Это была поистине эпичных объемов работа.

Глубоко вздохнув, Тонкс оглядела гору свитков и пергаментов на своем столе. Она все надеялась, что этот ворох каким-то образом скукожится, уменьшится, и ей не придется перебирать его бумажку за бумажкой. На мгновение она даже позволила себе помечтать о новорожденном драконе: и Хагрид, и Чарльз Уизли упоминали, что маленькие монстры представляли собой настоящие огнеметы. Или же парочка сочувствующих пеплозмеев могла бы поджечь ее стол. И Долиша заодно. Черт, да она бы даже на флобберов согласилась, если бы смогла уговорить их жевать бумагу вместо салата…

«Ну что ж. Нет смысла мечтать о том, чего мне не заполучить…»

И снова нежеланные мысли заполнили ее голову. Тонкс как могла старалась отвлечься от них.

«Нет. Я не стану о нем думать. У меня есть работа.

Никакого Римуса. Никакого Римуса. Никакого Римуса.

Работай».