Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.)

Однако в большинстве случаев распространение британского влияния на страны Африки и просвещение их жителей рассматривались как нежелательное дополнение к чисто коммерческому предприятию. Подробные инструкции британским комиссионерам в африканских государствах, составлявшиеся в Лондоне, дают представление о целях и методах проведения официальной политики на континенте. Так, в инструкции лорда Рассела комиссионерам, действовавшим в дельте Р. Нигер в начале 1840-х гг., основной целью деятельности британских подданных называется ликвидация работорговли в регионе. Посланникам давались полномочия, с одной стороны, убеждать африканских вождей в антигуманности и экономической невыгодности работорговли, с другой – угрожать применением силы британского флота в случае отказа развивать экономическое сотрудничество[202].

Как передовое общество Англия брала на себя право судить о будущем других народов. Британцы считали необходимым «определить, какие страны должны быть развиты нами или какой-либо иной нацией»[203].

Ход экономического и политического развития стран «зависимой империи» целиком и полностью должен был определяться британскими администраторами. В программной речи в палате общин 8 февраля 1850 г. вигский премьер-министр лорд Дж. Рассел отверг саму возможность предоставления независимости тем колониям, которые не населены англичанами, или в которых англичане не представляют большинства, необходимого для нормальной работы представительных учреждений[204]. Британские политики и государственные деятели демонстрировали определенный скептицизм в оценке перспектив распространения британской модели на подчиненные народы. Многие считали эту задачу непосильной, раздавались и мнения о том, что британцы сами не желают в полной мере выполнять возложенные на себя обязательства по развитию колоний. Известный колониальный деятель Дж. Льюис в 1841 г. отмечал, что колониальные вопросы в Лондоне решаются, исходя из конъюнктурных интересов политических партий, для которых важнее политическое влияние, нежели интересы зависимых владений[205]. С большой неохотой совместив в 1859 г. должность премьер-министра с постом министра колоний, авторитетный вигский политик лорд Пальмерстон просил секретарей «показать на карте, где находятся эти проклятые места»[206]. Обсуждение колониальных вопросов в парламенте также вызывало небольшой энтузиазм. Внимание политических партий в этот период было сосредоточено в основном на собственно британских проблемах. Фактически не существовало системы просвещения общества в вопросе о заокеанских владениях, которыми обладала Англия.

Особое место в системе британских колониальных владений и британской имперской идее занимала Индия. Крупнейшее владение британской короны стало своего рода испытательным полигоном для различного рода реформ и нововведений, проводившихся колонизаторами. Именно в отношении Индии в середине XIX в. не применялись даже в теории те идеи и проекты, которые действовали в отношении переселенческих колоний Великобритании – самоуправление, отсутствие контроля над торговлей и т. д. Можно согласиться с мнением британского исследователя Э. Грирсона, отмечавшего: «Там, где дело касалось Индии, самые радикальные фритредеры становились империалистами»[207].

Прежде всего управление Индией было передано в руки привилегированной Ост-Индской компании, что являлось одной из первых попыток управлять государством посредством капитала и совета директоров. Основанная в 1600 г., с начала XVII в. компания контролировала торговлю с Индией, а с 1765 г. получила право на гражданское управление, контроль над судебной и налоговой системами в провинции Бенгалия. Компания взялась за управление Индией с чисто коммерческим подходом. Важнейшей задачей чиновники компании считали расширение подвластной территории прежде всего на северо-восток. Собранные на индийских территориях доходы позволяли обеспечивать самофинансирование компании и оплату вооруженных сил, хотя одновременно компании приходилось по крайней мере обещать ежегодные отчисления в казну метрополии. Таким образом, компания управляла Индией без обращения к средствам британских налогоплательщиков, что, по мнению либеральных политиков и экономистов, было идеальным вариантом функционирования колониальной администрации. Значительные доходы приносила и торговля опиумом, чаем, другими колониальными товарами. В начале XIX в. британский экономист Д. Макферсон высоко оценил компанию, которая, по его мнению, была «наиболее прославленным и самым процветающим коммерческим предприятием, которое когда-либо существовало в какой-нибудь стране»[208]. В это время тысячи британцев вкладывали свои средства в акции компании, поскольку она ежегодно выплачивала обещанные 5 % прибыли и выше.