Имперская идея в Великобритании (вторая половина XIX в.)

В то же время компанией не была реализована и часть проектов, выдвигавшихся английскими политиками и колониальными деятелями: организация современной системы образования, поддержка местной промышленности. Во многом эфемерным оставался лозунг «управление во благо управляемого». В реальности все чаще раздавались жалобы индийцев на повышение земельного налога, неравноправие местного населения и британцев в судах, быструю христианизацию Индии. «Знатные семьи, чья история насчитывала века, были лишены земли и унижены; системой земельного налогообложения крестьяне были сведены в нищету; регулярно вспыхивали периоды голода, но налоги тем не менее собирались, даже путем применения пыток», – так характеризовал политику компании обозреватель американского журнала в 1862 г.[212]

Восстание сипаев, начавшееся в 1857 г., оказало значительное влияние на колонизаторов. Взрыв негодования со стороны местного населения, спровоцированный очередным нарушением традиций, впервые заставил засомневаться в возможности полного переноса на индийскую почву особенностей английской политической и социальной систем. В результате оптимальной задачей британской администрации в коронных колониях провозглашалось формирование образованного класса, вестернизированой элиты, способной управлять страной и быть «англичанами в своих вкусах, мнениях, моральном устое и интеллекте»[213]. С другой стороны, происходил поиск новых путей управления Индией для обеспечения максимальной лояльности не только политической элиты, но и всего местного населения. В значительной мере на этот процесс повлияли идеи лидера консервативной партии Б. Дизраэли, предложившего усилить позицию англичан в Индии за счет акцентирования роли британского монарха в управлении страной. Используя опыт, полученный в результате поездок по странам Ближнего Востока в 1830–1831 гг., Дизраэли ссылался на специфические особенности мышления восточного человека, воспринимающего верховную власть как нечто сакральное. В своем выступлении в палате общин в 1858 г. Дизраэли заявил: «Больше не должно быть аннексий и завоеваний. Невозможно править 150 миллионами индийцев посредством европейской фирмы. Необходимо создать королевскую комиссию, которая будет немедленно послана в Индию для расследования претензий различных классов. Сделайте это, и сделайте это не в глубокой тайне, а так, чтобы это привлекло всеобщее внимание, чтобы пробудить у индийцев надежды, которые будут связаны с именем королевы»[214].

1 ноября 1858 г. королева Виктория провозгласила, что управление Индией будет осуществляться с уважением к правам местной знати и землевладельцев, религиозным нормам и обычаям. Провозглашалось равенство всех жителей Индии перед законом, а также намерение привлекать к управлению страной ее жителей без различия в расе и вере. О преемственности британской политики в отношении Индии свидетельствует статья, опубликованная в июле 1858 г. в авторитетном британском журнале «Спектатор». Отмечая, что британская политика на субконтиненте нуждается в серьезном пересмотре, выражалось сомнение в том, что имперское государство вообще способно сохранять свое величие, отказываясь от колониальных владений, даже если последние приносят значительные проблемы[215]. Таким образом, остановив процесс форсированной европеизации Индии посредством реализации коммерческого предприятия, британское правительство сформировало новую задачу – европеизацию сверху, частичную и направленную на укрепление основ британской власти над Индией. Широко распространенный взгляд на Индию как на конгломерат народов различного происхождения, с разнообразными традициями и языками, с часто противоположными интересами, заставлял сомневаться в самой идее самоопределения для Индии. Считалось, что самое большее, что Англия может сделать для жителей этой страны – это дать им возможность принимать участие в управлении на нижних уровнях государственной системы и под непосредственным контролем англичан[216]. И даже оптимисты, которые верили в неизбежность передачи Индии права создать национальное правительство, относили это событие к неопределенному будущему. Фактически же создавалось впечатление того, что англичане собираются остаться в стране навсегда. Разрозненная критика методов колониальной администрации терялась в блестящей панораме реформ и преобразований в стране, которая стала, по признанию самих современников, полем для проведения политических экспериментов[217].