Имперский раб

Пришлось любовникам видеться реже. Встречи их стали долгожданнее и потому еще желаннее. Но влюбленные все же доставляли своим телохранителям множество тревог. Они вели себя при встречах так, словно вокруг ничего и никого не было. В пути от дома до дворца могли громко засмеяться или разговаривать. Семен как-то заворчал даже:

– Нельзя так! Долго ли до беды?

– Да брось ты, друг мой милый, – бесшабашно ответил Ефрем. – А может, тебе завидно стало, али ты стар стал, а? – пошутил он.

– Тю-у, старые-то мы с тобой об одной поры! А ентого дела-то, я, поди, поболее тебя видывал!

– Так это когда было-то! Еще в России небось!

– Зачем только там? – Гордо сощурился Семен как кот на солнцепеке. – Здеся тоже женок сладких можно сыскать… Это же только снаружи бабы здешние от чужих глаз сокрыты. Внутри-то, за паранджою у их прямо пожар полыхаить!.. Здешним только попадись! Ноги уволочешь ли?..

Он сладко потянулся.

– Смотри, не замурлыкай! – подсмеивался над млевшим другом Ефрем.

– Это они, сладенькие, мурлычут… Ох, хитры же бестии… В любом караван-сарае есть человек, который сыщет тебе хуч гулящую, хуч замужнюю. А уж ежели котора девка или баба сама тебя приглядит, то держись!.. Да как им, бедолагам, и быть-то. Их ведь как и у нас шиш кто спросит про любовь-то, – грустно закончил Семен.

– Тьфу ты! – воскликнул Ефрем. – Ты мне про блуд, а я тебе про чистое, смекай!

– Вот ты со своим чистым-то и угодишь на кол. Будут тебя спрашивать, блудишь ты ай нет, как же!.. Вчерашней ночью мне почудилось, что кто-то выглядывал из-за кустов, когда зазноба твоя из потайной калитки вышла.

– Так чего же не проследил? – насторожился Ефрем.

– Я было проследить собрался, да он далее не пошел. Хватать там – значит шуму наделать.

– Нынешней ночью проверь. Ежели соглядатай – упустить нельзя… Не удастся проследить – убей, грех на мне будет!..

Ночью, при свидании влюбленных, Семен спрятался в тени ближайшего к калитке куста, внутри дворцового сада. Подхватив неслышно выпорхнувшую свою зазнобу, Ефрем усадил ее на коня, впереди себя и неслышно скрылся в ближайшем переулке, благо густая тень в нем и пыль скрывали их от глаз и заглушали конские шаги. Как только они скрылись, из калитки сторожко вышел человек и юркнул в тот же переулок. Шпион с ходу налетел на Тимоху, заранее поставленного там. Ошеломленный внезапным ударом, шпион свалился, не пикнув, и вскоре Семен вносил его с кляпом во рту и мешком на голове в подвал Ефремова дома.

Соглядатая не пришлось долго уговаривать. Он рассказал, что позапрошлой ночью увидел, как Гюльсене встретилась тайно с мужчиной. Будучи человеком лекаря аталыка, он доложил ему. Тот велел проследить. Вот теперь он и попался.

– Ты узнал, кто был тот мужчина? – зло спросил Ефрем, ухватившись за рукоять кривого кинжала у себя за поясом.

– Не-е-е-т!.. Господин, я никому не говорил!..

– Я спрашиваю последний раз! Узнал?

– Узнал, но неточно… Господин, не убивай меня, – вопил слуга лекаря. – Я знаю такое, что только за золото выдают…

– Или за жизнь! Говори, коли так.

– Лекарь правителя еще больший шпион, чем я…

– Он сам тебе об этом сказал? – едва скрыв удивление, спросил Ефрем.

– Он поручал мне тайно переправлять донесения до города Каликутта, тамошнему английскому консулу…и в Персию я тоже возил их, его людям.

– Вот это новость! – воскликнул Семен.

– Многовато мест что-то, – засомневался Ефрем. – Да и далековато. Чем докажешь? Может, ты оговором невинвного себя спасти вздумал, а?

– Докажу, господин, докажу! – затараторил шпион, словно хватаясь за спасительную соломинку. – Завтра торговый караван отправляется в Индию. Караванщиком там я. Можете узнать сами…

– Ну и что? Эка диковина! Энтих караванов почитай сотня туда за год-то ходит! – воскликнул Семен. Ефрем жестом придержал его.

– Ко мне, в караван-сарай, на рассвете прибудет сам лекарь и принесет то, что я должен буду доставить тайно английскому консулу в Каликутте. Там бумаги с тайными писаниями… Никому лекарь не верит. Потому сам приносит послания свои, прямо перед отъездом каравана.

– Хорошо тебе платит лекарь? – спросил Ефрем.

– Пятьдесят золотых за каждую поездку. Половину здесь и половину на месте.

– Зачем же ты ввязался в такую мелкую слежку за нами, коли такое богатство само на тебя валилось?

– Не такая уж она мелкая… Лекарь хотел тебя с поличным застать, когда бы я проследил. Ведь тебя и Гюльсене я сразу узнал… Лекарь хотел напугать тебя разоблачением и заставить служить ему… Шпионить за аталыком…и ему, лекарю, обо всем, что узнаешь, доносить.

– Вот оно что. Где он сейчас? – спросил Ефрем.

– В своих покоях, во дворце, меня ждет…

Ефрем прохаживался по подвалу, похлопывая сложенной ногайкой по ладони левой руки. Все молчали. Время шло… Наконец он сказал:

– Семен, пошли со мной. Этого запри здесь.