Имперский рыцарь

Частный доктор был действительный доктор медицины и профессор местного университета — этакий диссидент от медицины, не желающий попусту терять время во всяких там комиссиях. Время, которое можно потратить на нормальную работу. И что самое важное, у него была обширная частная практика в верхних слоях будвицкого общества, так как он свято хранил врачебные тайны. Что мне и требовалось.

Визит, тайно обставленный в будуаре «Круазанского приюта», обошелся очень дорого — в половину золотого, но оно того стоило. Осмотрев меня анонимно, этот здоровенный мужик с лапами кожемяки и буйными рыжими кудрями, нисколечко не похожий на психиатра или невропатолога в моем представлении, заявил, убирая карточки с кляксами в портфель вслед за никелированным молоточком:

— Что вам сказать, молодой человек… — Он сделал паузу.

Глядя на эти кляксы, мне так хотелось похулиганить, выдав ему фразу из старого анекдота: «Что вы, доктор, мне все голых баб показываете? Вы маньяк?» Но, учитывая место обследования, решил, что это будет уже чересчур. Я же не откосить от армии его пригласил…

— Пустырника попить не помешало бы вам, — тем временем продолжил он вещать профессиональным тоном. — Впрочем, как и любому человеку, побывавшему в боях. А так я у вас не только патологий не нахожу никаких, даже нервической лихорадки не вижу. У вас, молодой человек, на редкость крепкая психика. А то, что у вас лопатка болит перед дождем после ранения, то это чистая физиология, к психике отношения не имеет. Видно, не так какой-то нерв вам армейский коновал зашил. Или ухода надлежащего не было. В любом случае в моих услугах и услугах моих коллег вы не нуждаетесь. Но если хотите, я вам официальную справку выпишу.

— Нет, профессор, не нужна мне справка. Я вас позвал для собственного успокоения, а то мне твердят, что у меня нервическое истощение, и прописывают длительный отдых.

— И что, вы отказываетесь от отдыха? Отдых даже здоровым людям никакого вреда не приносит. Мой совет — езжайте отдыхать. Если можете это сделать официально. И обязательно смените обстановку. Новые впечатления способствуют, знаете ли…

Когда врач ушел, я спросил Маару:

— А он точно не связан ни с военными, ни с Дворцом?

— Точно, точно, — заверила меня маман «приюта». — Военных он сам терпеть не может, иначе как «сапогами» не называет, а во Дворце его недолюбливают за то, что он всем и всегда в лицо говорит правду, а они к этому непривычные. Так что его уровень ниже Дворца. В основном купечество, которое правду ценит. А чтобы отсечь публику ниже среднего достатка, он держит высокий гонорар. Но девочкам моим он реально помогает, когда те временами вразнос идут.

— Этим-то чего не хватает? — усмехнулся я.

— Всем хочется быть хорошими в собственных глазах, — тоном учительницы просветила меня Маара. — А в ночные бабочки даже от безысходности не все пойдут. В основном мой контингент — это инфантильные девочки, которым нужна строгая мама с наказаниями, чтобы потом они могли со сладострастием себя жалеть.

Все же мне удалось несколько задержаться в Будвице, так как рецкий мотоброневагон Бисер решил подарить Ремидию и таким образом избавиться от крайних моих горцев в своей гвардии. А тот пока был в ремонте. А выпихнуть нас им требовалось почему-то всех разом.

Под это дело я и Болинтера с собой забрал. Пусть император хоть в чем-то обломается. Официально, по документам, инженер в рецком подразделении все же механик. И еще пяток инженеров сманил по его рекомендации — энтузиастов двигателей внутреннего сгорания. Пару химиков-органиков и одного просто химика. Я им пообещал конструкторское бюро и завод. И нефть в неограниченном количестве.

Сборы напоминали великое переселение народов. И чтобы не будоражить излишне публику, мой эшелон собирали и загружали на заводской ветке за высоким забором. Там же король и прощальную благодарственную речь нам произнес, без журналистов. Только Шибз с фотоаппаратом запечатлел этот митинг для истории. По замысловатым протокольным словам короля можно было подумать, что это мы его покидаем одного бодаться с царцами. Я худею с этих политиков.

Маленький танк-паровозик своего боевого эшелона я под шумок приватизировал вместе со всеми вагонами, благо они официально нигде ни на кого записаны не были. Как и один из трех трофейных грузовых паровозов «латунных» эшелонов. Этот мощный грузовой паровоз на пяти осях был имперской постройки, знаменитой фирмы «Трампет», почти новый, выпущенный всего за год до войны. С двухцилиндровой машиной перегретого пара. Он мог тащить до тридцати пяти полностью груженных вагонов. Никто мне на это и слова не сказал. Наверное, потому, что второй паровоз — поменьше — на трех осях, остался в собственности завода и за него списали часть долгов казны, а третий паровоз царской постройки мы с Гочем отдали Бисерам вместе с лишними трофейными вагонами.