Имперский сыщик. Аховмедская святыня

Глава 14, где Мих видит магический огонь, про себя прощается с жизнью и едет на Сигаревку

Мих шел третьим после полицмейстера и господина, вновь облаченный в мундир и сапоги, без которых чувствовал себя уже неуютно. Орчук задумался о своем, потому чуть не налетел на двух доходяг, с трудом тащивших кованый сундук. Посмотрел на них полукровка: как бы тяжел ни был ларь, да вот только бедолаги того и глядишь пупки надорвут. Кабы в другое время был, непременно помог, но от господина сейчас нельзя было отставать.

Поднялись в знакомом направлении, которое стало для орчука уже не таким пугающим — все же Его превосходительство, хоть и горяч бывал в гневе (вспомнить только первое прибытие Миха с хозяином сюда), но человек деловой, с пониманием. Если в возмущение его не вводить, то и плохого ничего тебе не сделает.

Вот и теперь не как обычно приветственно рукой в сторону кресла указал, больше того, сам навстречу выбежал, полицмейстера и титулярного советника под руки взял да к себе в кабинет привлек.

— Ну давайте, рассказывайте. А голубчика этого в дальнюю закройте, самую тесную. Эх, жалко, я бумаги все великому князю с Константином Никифоровичем отправил. Но ничего, мы этого Черного расколем, все равно нам зачтется.

— Я, к слову, уже вернулся, — появился в дверях первый полицмейстер, — по делу одному к себе в кабинет заходил. И что-то не увидел плененного, пока господа поднимались.

— Константин Никифорович, а окна вашего кабинета куда выходят?

— Как и у остальных, в Столешников переулок, — нахмурился Его высокородие. — Почему вас этот факт так интересует?

— Смотрите, — Меркулов поднялся на ноги и подошел к окну. — Видите вон ту крышу? Это и есть тот самый дом, где жил Черный. Мы побеседовали с владельцем его квартиры, и тот сказал, что человек в плаще часто ходил на крышу, за что собственнику приплачивали. Ничем предосудительным он там не занимался, лишь смотрел на звезды из телескопа.

— Ну и к чему вы ведете? И где Черный? — недоумевал Александр Александрович.

— А к тому, что никакого телескопа у Черного не было, а вот подзорная труба, — Витольд Львович извлек золоченый цилиндр с зауженным основанием, явно морского назначения, и, подойдя к столу, положил перед Его превосходительством, — была. Только очень трудно наблюдать за звездами из подзорной трубы, да еще днем. А вот за обер-полицмейстерством — не за всем, только за верхними этажами — смотреть можно запросто.

— Ну и зачем ему за обер-полицмейстерством наблюдать? Да где Черный, в конце концов?! — ударил по столу Александр Александрович.

— Ушел, через окно. Под обстрелом выбрался в переулок, потом на Краснокаменку, — нехотя принялся рапортовать Николай Соломонович, — оглушил Селиверстова и убил Подберезкина. Думаю, и сам не избежал ранения.

У орчука создалось впечатление, что это не Черный умертвил опытного филера, а только что полицмейстер своими словами вогнал острый кинжал глубоко в сердце Его превосходительства. Александр Александрович, до того привставший из-за стола, тяжело плюхнулся в кресло и закрыл лицо двумя руками.

— Черный нас ждал, — вступился за своего компаньона по несчастью Меркулов. — Когда мы ворвались, он жег бумаги. Его явно кто-то предупредил.

— Кто его мог предупредить? — нахмурился обер-полицмейстер.

— Господин Меркулов довольно непрозрачно дал понять, что некто из полицмейстерства сотрудничает с Черным — подзорная труба, крыша, вид на наше ведомство.

— В моем учреждении никто не якшается с преступниками, — чуть ли не прорычал Александр Александрович.

— Извините, что опоздал, господа, отлучался по крайне неотложному делу, — блеснул в дверях оправой очков румяный полицмейстер. — Что я пропустил?

— Витольд Львович считает, что у нас завелся предатель, сотрудничающий с Черным, — не меняя недоброго выражения лица, ответил Константин Никифорович.

— Не исключаю такой возможности, — отвечал Петр Андреевич. — Я не говорю, что именно в этой комнате, но изменник может иметься.

— До сих пор не верю, — уперся обер-полицмейстер. — Но даже если так... Как нам теперь этого искариота искать?

Вопрос явно был задан титулярному советнику, поэтому он и ответил:

— Пока не представляю. Важно теперь не упустить Черного. Необходимо перекрыть вокзалы и выезды из города.

— Ох, сил-то сколько придется выделить… Да прежде с великим князем побеседовать, — Александр Александрович спал с лица. — С другой стороны, действительно нельзя упускать Черного. Хоть он, возможно, и ранен, да опасен. Ладно, а ты, Витольд Львович, куда сейчас?

— В императорский университет. Надо к Галахову Виталию Арсеньевичу заглянуть, он может кое на что пролить свет… Хотя нет, сегодня же выходной, тогда к нему домой. Он оставлял мне адрес.