Имперский сыщик. Аховмедская святыня

Потому и ехать в открытом экипаже, да после того, как сытно откушали, было своего рода отдыхом. Развалился Мих, смотрит ленивым взглядом, как мостовые и улицы друг друга меняют, изредка на господина поглядывает. Тот лишь вперед уставился, никуда особо не смотря, да тросточку бойко в руках вертит — знамо дело, задумался. Опять лихорадка умственная Витольдом Львовичем завладела. Не умел Меркулов от нее отвлекаться. С одной стороны, человек при деле, есть ему куда применить себя (многие и вовсе всю жизнь могут болтаться неприкаянными, оттого и горькую пить начинают), с другой — не может отвлекаться, радоваться простым житейским пустякам. Такие люди обычно горят ярко, да быстро.

За тем, в полном молчании и рассуждениях — каждый в своих, — и добрались до «плохого квартала», где обитал Аристов. Снова орчук подивился неблагоприятности выбора места проживания — близ Сигаревского рынка, или попросту Сигаревки, редкий человек захочет селиться. В последние годы все больше люду простого в Моршан стало прибывать. В столице больше денег можно заработать, чем землей, думали многие и шли на Сигаревку, где и происходил найм. На деле как оно оказывалось: ежели ты кузнец искусный или плотник с золотыми руками, то без куска хлеба точно не останешься. А остальных, от сохи оторвавшихся да кроме ломовой работы, как Мих, показать не умевших, ничего хорошего не ждало. И то, у орчука силища была необыкновенная, тем и брал, многие же попросту без найма сидели.

Что оставалось голодающим крестьянам? Воровать, грабить или другим лиходейством заниматься. Все они — здесь, точнее, чуть дальше, в двух кварталах, в бесконечном лабиринте коридоров и переходов, на скошенных и потрескавшихся лестницах, у насаженных друг на друга ночлежек всех мастей, куда даже полицейские лишний раз соваться не рискуют. Сигаревка — она и есть Сигаревка, другого слова не надо. И вот тут, пусть хоть и на большой улице, живет если не самый первый, то точно не последний человек в Славии. Странно.

Встретил их сам Петр Мстиславович, только весьма презабавным способом. Сам выскользнул наружу и плотно закрыл за собой дверь.

— Приветствую, Витольд Львович, — несколько растерянно пробормотал рыжий дворянин.

— Добрый день, Павел Мстиславович, — улыбнулся Меркулов. — У меня к вам разговор.

— Если только короткий. Мне надо кое-куда ехать, — Аристов снова обернулся на дверь.

— Он не займет много времени. Вы много знаете о господах полицмейстерах. Скажите, может, кто из них в последнее время нуждался в деньгах? К примеру, серьезно проигрался в карты?

— Такие интимные подробности не могу знать. В карты играет и проигрывается любой, тем более по вашему ведомству. Каждый знает, в обер-полицмейстерстве любят за зеленым сукном посидеть все, от коллежских секретарей до Его превосходительства. Кто в Славии играть не любит? Бывало, и сам, грешным делом, баловался. Это все, Витольд Львович?

От нетерпения Аристова орчук и сам стал нервничать. Посмотрел на руку дворянина и обомлел — кожа раскраснелась, точно ошпаренную воду на нее вылили.

— А не скажете, кто бы мог поспособствовать моему интересу? Знакомств нужных еще не заимел, а беспокоить свое руководство по мелочам не хотелось бы.

— Конечно, —Павел Мстиславович несколько успокоился. Он даже улыбнулся, вновь став похожим на себя обычного, вытащил из внутреннего кармана визитницу, немного покопался в ней и протянул светлый прямоугольник. — Его зовут Большов. Скажите, что от меня.

— Большов — это фамилия, — посмотрел на визитку Меркулов. — Как имя-отчество?

— Большов — это все. Человек с такими деньгами может обходиться без имени и отчества. Его каждый ростовщик и крупный игрок знает. Только учтите, Витольд Львович, что для него титулы ничего не значат. Поэтому осторожнее…

— Отец, опоздаем! — высунулась рыжая голова юнца, в котором Мих узнал того самого, что устроил скандал у великого князя.

— Уйди! — посуровел Аристов, отвесил подзатыльник, после чего закрыл дверь.

— Что ж, не буду задерживать, вижу, что вы действительно торопитесь, — титулярный советник пожал руку аристократу. — На Мглинский вокзал едете?

— Да, — каким-то низким, совсем чужим тоном ответил Павел Мстиславович.

— Сына берегите, не ровен час, опять в плохую компанию попадет.

Витольд Львович обернулся к извозчику, который еще не успел отъехать, и смотрел на эту сцену с нескрываемым любопытством, а орчук будто врос в землю. Потому что в этот самый момент на пальцах Аристова заплясали огоньки.

— Витольд Львович! — Голос дворянина не предвещал ничего хорошего, скорее уж наоборот. — Обождите минутку!

— Полноте, Павел Мстиславович, мне еще преступника надо поймать, а не за нашкодившими мальчишками бегать. Езжайте с богом. Мих!