Имперский вояж

Сотни бойцов Центра и союзников-новгородцев готовились к бою. Огромные силы должны были ворваться в независимую автономию и принести в регион новую власть. Союзники нанесут первый удар, за ним последует атака тысяч чистильщиков, а потом клином ворвется бронепоезд. Командование Центра прекрасно понимало, что утаить его практически невозможно. Огромный состав будет виден издалека, поэтому десятки групп чистильщиков заранее перекрывали дороги, чтобы хоть как-то оттянуть поступление противнику информации о нашествии. За ночь было вырезано около сотни маленьких групп и опорных постов, под звездным небом в кромешной тьме безжалостные отряды бойцов с нашивкой в виде метлы на плече уничтожали все живое, что попадалось им на пути.

…После группы, растворившейся в утреннем тумане, не осталось и следа, лишь перевернутая простреленная машина и три трупа были напоминанием о недавней акции.

Глава 7

Град снарядов из зенитной установки накрыл заградительный пост и практически уничтожил его полностью. Первые две дрезины уже час пробивали дорогу раскаленным железом, бронепоезд выходил к разрушенным укреплениям почти без сопротивления. Новгородцы были полностью не готовы к нападению: пулеметные гнезда, бронебойные орудия, заградительные ежи и неплохой запас боеприпасов оказались бессильны перед грамотной синхронной атакой объединенных сил. После артобстрела шли чистильщики, и, когда поезд приближался к очередной разрушенной станции, она, как правило, уже была пуста. По сути, мы двигались просто по трупам. Десятки солдат новгородской земли лежали на дымящихся развалинах. Лишь единожды бронепоезд был атакован небольшой моторизованной группой. Три БМП и два танка были, видимо, вдалеке от железнодорожного пути, поэтому добрались до нас с запозданием.

Из бойницы, оборудованной в десантном вагоне, я видел картину этого боя. Понятно, ни танки, ни БМП, ни тем более пехотинцы, вооруженные гранатометами старого образца, не могли нанести бронепоезду серьезного урона. В нашем восьмом вагоне было четыре пулеметных гнезда и около двух десятков бойниц. Тяжелая артиллерия находилась в третьем, шестом, седьмом, двенадцатом и восемнадцатом вагонах. Все, естественно, бронированы. Несколько попаданий из танковых пушек и гранатометов не оставили и следа, лишь после одного из выстрелов задымился третий вагон. Однако пожар распространиться не успел, шустрые безмолвные техники в черно-белой форме моментально все потушили. А потом единый залп из всех орудий «Красной стрелы» буквально стер с лица земли небольшой отряд новгородцев.

Миновав Мстинский мост, мы почти сразу же вошли на станцию Бургу. Ни на той, ни на другой не встретили сопротивления: как и на предыдущих оплотах, защитники были полностью вырезаны чистильщиками. Я с каким-то неведомым для себя чувством смотрел через бойницы на мертвую зону. Сопротивление было сломлено за несколько часов, раскол сделал свое дело: потеряв единство, автономы уже ничего не могли нам противопоставить. Блицкриг удался.

Появился сотник Сергеев и рыкнул чуть не в самое ухо:

— Вахмистр, ко мне.

Я оторвался от бойницы и пошел за сутулой фигурой сотника. Мы зашли в небольшой кубрик, там уже были два других вахмистра. Сотник оглянулся на стоящих возле бойниц казаков и прикрыл дверь. В кубрике было очень тесно, мы буквально прижимались друг к другу. Сотник обвел всех унтер-офицеров тяжелым взглядом и сказал:

— Другого места нет, приходится проводить совещание в этой кладовке, мать твою.

— У нас проблемы? — поднял брови вахмистр Иванов. — Пока чисто шли.

— Чисто шли, потому что перед нами дорожку чистили, — хмуро сказал Сергеев. — А вот со следующей станцией заминка вышла. Спецназ при штурме был полностью уничтожен, станция Малая Вишера оказалась сильнее, чем предполагалось. Там, по донесениям разведки и союзников, должен был быть совсем небольшой блокпост, бойцов пятьдесят, не больше, но вместо него обнаружился укрепленный бастион. Через тридцать минут мы будем подходить к цели. Десант приказано выбросить за пару километров до станции. Штурм ее продолжается до сих пор, нам отведена решающая партия. Если тут задержимся, то всех ждет смерть. Новгородцы уже подтягивают к железной дороге новые силы, по сути, дорога и является границей между двумя группировками. Все, кто по левую сторону, — наши, а все, кто стреляет справа, — враги.

— Задача? — коротко бросил третий вахмистр.

— Десантные сотни будут штурмовать оплот с правой стороны, отряды чистильщиков — с нами. Слева ударят союзники, по центру — орудия с поезда. Дорога в нескольких местах может быть взорвана, так что задержаться мы тут можем надолго.

Я решил уточнить до конца:

— Сотник, станция держится, несмотря на то что все силы отправлены на ее штурм?

— Это еще не самое плохое, — глянул на меня Сергеев. — К новгородцам скоро подойдут их танки.