Имперсональность в критике Мориса Бланшо

Невозможность чтения писателем собственного произведения отчетливо проводит различие отношений между произведением и читателем, и отношений между работой и автором. Чтение, подобно критике (понимаемой как актуализация в языке возможного языка, вовлеченного в чтение), может вырасти в подлинную интерпретацию в самом глубоком смысле этого слова, тогда как отношения между автором и произведением станет примером тотального отчуждения, отказа, забвения. Это радикальное различие предполагает несколько вопросов. Они, надо полагать, изначально мотивированы осторожностью, добродетелью совершенно нетипичной для безжалостно-отважной мысли Бланшо. Паче того, изучение поздних его работ открывает, что процесс забывания, сам по себе тесно связанной в глубине с неспособностью автора прочесть собственную работу, фактически является гораздо более двусмысленной ситуацией, нежели это может показаться на первый взгляд. Позитивное утверждение произведение не есть только простой результат сложности отношений между читателем и автором, не позволяющей одному принимать во внимание то, что другой желает забыть. Хотение забыть споспешествует произведению в его существовании, становясь позитивным качеством, ведущим к изобретению аутентичного языка. Недавние работы Бланшо понуждают нас осознать полную амбивалентность власти, содержащейся в акте забывания. Они открывают нам парадоксальное присутствие некоего вида анти-памяти в самом истоке литературного творчества. Если это так, следует ли нам продолжать верить в то, что Бланшо отказывается читать свое произведение, избегая столкновения со своим собственным литературным Я? Память забвения может случаться лишь во время чтения произведения, но не в ходе его сочинения. Чтение, позволяющее Бланшо двигаться от первой ко второй версии его раннего романа Thomas l'obscur может также быть объяснено как попытка "повторить то, что было сказано раньше... однако с силой возросшего таланта". Однако диалог позднего текста, названного L'Attente L'oubli может счесться плодом отношений между завершенной работой и ее автором. А невозможность само-чтения может само по себе стать главной темой, в свой черед требующей чтения и истолкования. Кругообразное движение, мнится, должно обратить писателя, впервые отчужденного от своего произведения, назад к самому себе посредством акта само- интерпретации. У Бланшо этот процесс впервые принимает форму критического чтения других, как подготовки чтения самого себя. Связь между критической работой и его повествовательной прозой должна быть понята именно в этой перспективе предшествующего бытия подготовительного чтения позднего материала. Полное изучение творчества Бланшо очевидно проиллюстрирует это во множестве примеров; наши возможности позволяют обратиться только к одному из них, к циклу статей, посвященному творчеству Малларме. Чего вполне достаточно для того, чтобы увидеть, как движение критической мысли Бланшо отражает кругообразную модель, которую возможно обнаружить в каждом акте литературной инвенции.

Будучи одним из писателей, постоянно тревожащих внимание Бланшо, Малларме, автор Un Coup de Des, неослабевающей темой периодически возникает на всех стадиях творчества Бланшо. Поскольку Бланшо доводилось писать в традиционных для периодической французской печати объемах, его выбор предмета рассмотрения не всегда определялся особо глубокой склонностью или привязанностью к книге, выпадавшей ему для обзора, ? случалось, что объект был обязан его вниманию попросту литературной модой текущего дня или же стечением неких литературных обстоятельств. Согласно собственной концепции критики, он совершенно не интересовался открытием новых талантов либо очарованием сложившихся имен. В выборе тем Бланшо довольствовался следованию космополитическому руслу мнений, достаточно разработанных, при всем том вовсе не притязающих на какую- либо оригинальность. И все же существуют несколько неустанно возвращающихся в его работах фигур, которые являются очевидными центрами интереса Бланшо. Несомненно, Малларме одна из них, тогда как другие, о влияние которых на него также надлежит помнить, зачастую остаются в тени, ? тогда как Малларме открыто обсуждается им повсеместно.