Имплантация

Подробности лингвистического труда фатально устаревают по прошествии нескольких лет. Но принципы, основанные на верном видении вещей, имеют долговечную ценность. И с этой точки зрения «История семитских языков», в которой устарело столько подробностей, остается отнюдь не памятником прошлого [Meillet 1923, 334].

Второй пример – отношение к Ренану Люсьена Февра. В заметках 1953 года «Pro parva nostro domo» Февр отвергает понятие «школа „Анналов“», но отмечает, что, в отличие от термина «школа „Анналов“», вполне правомерны такие понятия, как «группа „Анналов“» и «дух „Анналов“» (заметим в скобках, что по своим терминологическим противопоставлениям и по аргументам это рассуждение Февра, mutatis mutandis, в точности предвосхищает рассуждение Бронстейна по поводу «французского стиля» в науковедении, приведенное нами в начале этого очерка). Что же касается понятия «дух „Анналов“», то Февр поясняет его так: «дух „Анналов“, по нашему разумению, был у многих людей, которые не только никогда не сотрудничали с нашим журналом – но которые, более того, мыслили и печатались вообще задолго до создания „Анналов“» [Febvre 1953, 513]. И чуть ниже, для иллюстрации того, как настоящий историк относится к жизни (т. е. фактически для иллюстрации того, что такое «дух „Анналов“»), Февр приводит две цитаты из книги Ренана «Будущее науки». Закончив цитировать, Февр, в свойственной ему манере, темпераментно восклицает: «Великолепное размышление!» Иначе говоря, Февр делает из Ренана предтечу «духа „Анналов“» и, таким образом, вписывает фигуру Ренана в идеальную генеалогию группы «Анналов». Это отношение к Ренану как к прямому предшественнику подтверждается и тем, что еще в 1949 году, цитируя предисловие Ренана к сборнику его статей «Современные вопросы», Февр писал: «Никогда наша [т. е. Февра с Блоком. – С. К.] мысль не была выражена столь удачно». По мнению Февра, этот пассаж из предисловия к «Современным вопросам» был бы наилучшим эпиграфом для «Анналов», если бы обложка журнала предусматривала наличие эпиграфа. Согласно Февру, Ренан – «один из самых оригинальных мыслителей XIX века – этой великолепной эпохи, богатства которой все еще далеки от исчерпания» [Febvre 1949, 201]. При этом Февр нисколько не закрывает глаза на устарелость конкретных научных результатов, достигнутых Ренаном – но он всегда подчеркивает, что чтение даже тех работ Ренана, которые с собственно научной точки зрения вполне устарели, является в том или ином отношении поучительным: см. [Febvre 1950, 523]; [Febvre 1952, 391–392]; [Febvre 1956, 115].