Импринт

– Северное море, ветер, – намекаю я, но девочки продолжают прожигать меня нетерпеливым взглядом. Я вздыхаю. – Хорошо. И что мы можем сделать с этим?

Они заговорщицки смотрят друг на друга и со скоростью пантеры заставляют меня сесть на стул перед зеркалом, чтобы встать за моей спиной.

– Для начала, что по одежде? – спрашивает Эль.

– Ничего, – твердо произношу я, доставая из кармана джинсов телефон. – Сегодня будет пасмурно, 53 градуса по Фаренгейту и сильный ветер. Я останусь в джинсах, джемпере и куртке, это даже не обсуждается.

– А обувь? – прищуривается Эмма.

Я гляжу на свои красные конверсы и тяжело вздыхаю:

– Ну, будет скользко. Я не хочу сломать себе нос в начале учебного года.

– Иногда твоя практичность восхищает меня, – голубые глаза Эль лучатся. Она обращается к Эмме. – Давай накрутим ее волосы и уберем в высокий хвост? А еще накрасим ресницы.

Эмма кивает и безжалостно стягивает с меня резинку.

В итоге мы опаздываем на десять минут, когда наконец садимся в машину Эммы. Родители купили ей «Астон Мартин» на семнадцатилетие, и она готова душу за него продать.

Хоупман-Харбор, как и предсказывали метеослужбы, встречает нас шквалистым ветром и моросящим дождем. Такая погода не редкость для Шотландии, поэтому я даже не переживаю, когда поднимаюсь на яхту Марка.

Я люблю это место. Красивая пристань для яхт в гавани, старые рыбацкие лодки, хорошая песчаная зона для каякинга и два замечательных пляжа. А небо… боже мой, это небо! Сумрачное, сине-серое, отражающееся в шумном море. Мы прибыли сюда в четыре часа дня, скоро стемнеет и в данную секунду я завороженно ловлю все краски природы, которые изображу завтра на холсте.

– Привет, девочки, – нам улыбается высокий парень с золотистой кудрявой шевелюрой. Он одет довольно элегантно: бомбер, бежевые брюки и лоферы. Кажется, у него есть аристократические корни, впрочем, как у большинства студентов, но я не была уверена на сто процентов.

– Привет, – говорим мы хором с Эль.

– Привет, Марк! – Эмма бесподобно улыбается и невинно моргает, когда озвучивает просьбу. – Если честно, я очень боюсь воды, не поможешь мне подняться?

– Конечно!

Марк любезно спускается вниз, а затем берет девушку под локоть, чтобы подняться вместе с ней.

Мы с Эль понимающе переглядываемся.

На палубе собралось уже два десятка человек. Мы последние, значит нас и вправду будет не так много. Мои напряженные плечи расслабляются, когда я не вижу никого из последнего класса.

Подождите, а разве с нами не должно быть Чона Хвана?

– Кого ты там пытаешься разглядеть? – фыркает Эль.

Я тушуюсь под ее внимательным взглядом и отвечаю как можно более невозмутимо:

– Гостей. Пыталась найти знакомых.

Из моего класса были пара девочек и один парень, которого, кажется, звали Мик. И да. Никакого Чона Хвана.

– Разве ты не будешь сегодня капитаном, Марк? – кокетливо щебечет незнакомая девушка на высоченных каблуках.

Я едва заметно морщусь, когда на всю яхту начинает грохотать музыка. Мне уже неуютно, но я прошу себя отвлекаться на вещи, которые приносят удовольствие: море, волны, небо, Эль, берущая бокал шампанского у стаффа. Морской ветер плотно забивается в легкие, заставляя поежиться от холода и поплотнее закутаться в куртку.

– Буду, но позже. Хочешь поуправлять моим штурвалом?

О черт. Эта фраза звучала так неоднозначно. Эмма хмыкает, наблюдая за их флиртом. У нее никогда не было соперниц. Если эта девушка чего-то захочет или кого-то, то равных ей нет. Скорее всего, Кларк раздумывает, стоит ли Марк того, чтобы она боролась.

– Я спущусь. Мы еще не отплыли, а меня уже укачивает, – громко говорит Эмма.

Видимо, не стоит.

– Нам пойти с тобой? – я прижимаюсь к перилам верхней палубы и слегка высовываюсь вперед, чтобы получше разглядеть цвет воды.

– Нет.

Обернувшись, я вижу, как губы Эммы растягиваются в хитрой улыбке.

Или стоит. Марк, на тебя ведут охоту, парень.

– Мы ждем кого-то еще? – вдруг бормочет Эль.

Мое внимание переключается на подъезжающий огромный джип черного цвета. Из машины выходят пятеро: молчаливые, устрашающие, с пятнами крови на открытой коже. А затем на Хоупман-Харбор начинают прибывать десятки других машин.

О нет.

Нет, этого не может быть.

Это ошибка.

Худшая из всех.

Я резко вдыхаю воздух в свои изголодавшиеся легкие, потирая вспотевшие ладони о джинсы.

Студенты разом подаются вперед, встречая мужскую элиту Кингстона, толкая меня во все стороны. И я даже чуть не падаю за борт, но Эль вовремя успевает схватить мой рукав и потянуть за себя.

Когда я говорила, что некоторые парни в школе любят насилие, я действительно имела в виду насилие. Я знала, что их бесчеловечный отбор, в котором не было ни капли морали, приводит к жертвам. Видела гематомы на многих учениках, следы избиения, красные глаза с полопавшимися капиллярами и даже переломанные конечности. Однако морально я готовилась увидеть это в понедельник, а не встречаться с этими животными лицом к лицу, когда те сходят с ума от адреналина.

А они сходят с ума. Определенно.