Импровиз. Надежда менестреля

Менестрель задумчиво отхлебнул пива, откусил от краюхи свежевыпеченного хлеба и понял, что проголодался, как волк. С утра крошки во рту не было. А ведь перед дорогой подкрепиться нужно — богатый опыт наёмника и путешественника не просто подсказывал, кричал ему в ухо: «Поешь, поешь поплотнее!» Подхватив вилку, он налёг на яичницу, в считанные мгновения оставив на тарелке только жёлтые разводы. Хлеб и сыр он сложил в остаток простыни, сделав маленький узелок. Вдруг, записка оказалась глупой шуткой, как он изначально и предполагал, тогда придётся рассчитывать только на свои запасы. Кинжалы оставались за голенищами. Вытащив из-под тюфяка рисунки Ак-Карра, менестрель бережно спрятал за пазуху, а томик четверостиший Злого Языка засунул сзади за пояс.

Вот и всё. Готов.

Частые разъезды и жизнь без собственной крыши над головой приучила альт Грегора не обрастать вещами. Даже в самые лучшие годы, когда слушатели устраивали давки на выступлениях знаменитого менестреля, ему приходилось нанимать карету только для музыкальных инструментов, чтобы они не попали под дождь или снег, не страдали от жары или мороза. Сам же он предпочитал передвигаться верхом. Мог, конечно, и пешком, но повреждённая в сражении в проливе Бригасир лодыжка всё чаще и чаще намекала, что это испытание её не по плечу. Но с Браккары ни пешком, ни верхом не сбежишь, как ни старайся, поэтому главное, чтобы сил хватило продержаться до выхода корабля в открытое море. Дальше менестрель как-то уж договорится с капитаном и шкипером.

В коридорах королевского дворца царила тишина. Ну, по крайней мере, в этом крыле. Несмотря на все старания, эхо от шагов менестреля летело впереди него, словно вспугнутая пичуга. Чтобы добраться до мраморного фонтана (на самом деле маленького, наполовину выступающего из стены фонтанчика с чашей, откуда слуги набирали господам воду для умывания), нужно было спуститься по двум винтовым лестницам. От первой из них Ланса отделяла сотня шагов, которые он и проделал в полумраке, ибо светильник горел только у верхней ступени. Решив сложную задачу, как преодолеть два пролёта и не сломать шею в темноте, он оказался на этаж ниже, где, благодарение Вседержителю, коридор освещался из узких окон-бойниц. Поэтому к следующей лестнице он добрался уже без труда и скорым шагом, старясь, всё же, ступать мягче. Стражники обычно по анфиладам дворца не разгуливали, но могли попасться влюблённые парочки или подгулявшие собутыльники из придворных лизоблюдов, с которыми менестрелю встречаться не хотелось. Не хватало ещй драки с поножовщиной. Тогда о том, чтобы скрытно покинуть королевское обиталище и город, можно позабыть напрочь.

У самой лестнице ему показался странным звук собственных шагов. Они как бы слегка синкопировали, звучали то слабее, то сильнее. Маг-музыкант, обладающий абсолютным слухом, просто не смогу не обратить на это внимания. Даже гуляющее по коридорам тоскливое эхо не может сделать отзвуки такими. Эхо не даёт контрапункта. А вот крадущийся сзади человек…

Резко обернувшись, Ланс рявкнул:

— Стоять!

Маленькая тень метнулась было в нишу, но от грозного окрика замерла, сжавшись.

Менестрель прищурился.

— Снарр?

— Я, пран Ланс… — жалобно проблеял юнга.

— Следишь?

Парень промолчал. Альт Грегор подошёл ближе.

— Что-то я не пойму — браккарцы все такие? У вас что, тяга стать шпионами в крови?

— Я не шпион…

— А кто ты, если шпионишь за мной?

— Я хотел вместе с вами.

— Что «вместе со мной»?

— Убегать…

— Что?

— Мне надоело здесь, пран Ланс… — торопливо и сбивчиво заговорил Снарр. — Я уже не могу. Я в море хочу, на каракку. Я с вами, пран Ланс.

— А если поймают?

— Всё равно! Заберите меня отсюда!

— А не боишься, что свои предателем объявят?

— Не боюсь! Я уже не могу во дворце в этом!

Менестрель вздохнул. Побег вместе со слугой никак не согласовывался с его прежними замыслами. Теперь о том, чтобы скрытно пробраться на купеческое судно, и речи не могло идти. Но он настаящий браккарец и выговор у него местный. Может, сумеет договориться с кем-то? Денег у Ланса не было — десяток медяков не в счёт. Но он готов был отработать. Играть для моряков, а то и помочь управлять судном, если сердце, конечно, выдержит напряжение сил. Ну, пусть лучше так, на пути к свободе, чем по прихоти старого мухомора прана Нор-Лисса…

— Ладно, идём. Ты что-то с собой брал?

— Вот! Еда! — Парнишка с готовностью показал узелок, вдвое больший чем у менестреля. — Хлеб, сыр, сушёные сливы. Фляжка с вином.

— Молодец. Ладно, держись рядом.

Надеясь, что записка не шутка, гораздо больше, чем четверть стражи назад, альт Грегор спустился по второй лестнице, через двадцать пять шагов завернул за угол и увидел неизвестных друзей. Трое. Сразу подозрительно, но делать нечего. Кинжалы вынимались легко, а высокий сапог позволял не слишком нагибаться за ними.

Один из ожидающих — невысокий и плотный, опирался локтем на край мраморной чаши и задумчиво водил пальцем по цветочному узору. Двое других стояли, как истуканы, перегораживая проход. Все трое старательно делали вид, что не замечают никого и ничего.