Импульсивный роман

Юлиус знал, что потихоньку от Зиночки он пойдет к Эве и наконец-то скажет ей что-то вразумительное. Юлиус так думал, а ветвь, которая эти дни лишь тихо покачивалась, как от ветра, теперь снова твердо пошла горлом. Он почувствовал усталость и на грозный Зиночкин взгляд ответил лишь полуулыбкой. И прошел мимо жены. Зинаида Андреевна же побежала к Аннете. Аннета, сидя за маленьким бюро, писала. Аннета писала дневник. С ранней юности. Впрочем, как и все девицы. Но все, выйдя замуж и став взрослыми, забыли об этой привычке. Аннета не забыла. Она подробно описывала день за днем, и свои дневные мысли, и сны, и мечтания, неопределенные и туманные. И не старалась афишировать это занятие. Просто среди разговора, когда к ней не обращались, она тихо вставала и уходила, и найти ее можно было за бюро. Где она, склонившись, быстро, нервно и самозабвенно что-то писала.

Зинаида Андреевна стукнула в дверь, но тут же ее и открыла, и Аннета захлопнула толстенную тетрадь. Зинаида Андреевна, конечно, это заметила, но ее не интересовало это глупое Аннетино занятие, она не придавала ему значения и считала его вроде глажки белья, когда можно гладить и болтать о чем угодно. Ее даже удивило скорое закрытие тетради. Странная все же Аннета! И вдруг Зинаида Андреевна обиделась. Неужели Аннета думает, что ей интересна эта толстая тетрадь! Вот чушь, как та сама любит говорить. Чушью занимается Аннета, да бог с ней. Зинаида Андреевна пришла поговорить о серьезном — об Эвангелине, Юлиусе, который ее пугает, о Томасе и Коле и посоветоваться насчет отъезда. А внезапно гордо заявила:

— Аннет, я хотела тебе сказать, что мы уезжаем. Я написала кузине в Петроград, у них громадный дом в тихом месте, на Кронверкском. Нам будет там покойно.

Зинаида Андреевна не придумывала. В Петрограде, на Кронверкском жила ее кузина с семьей в самом деле. И дом у них был. Только Зинаида Андреевна не любила кривляку петербургскую кузину, а та не любила ее, провинциальную даму с замашками. Письма Зинаида Андреевна не писала. Это была неправда. А вот куда они поедут на самом деле, Зинаида Андреевна не решила. Будут снимать или еще что-то. Перейдут к Тате на время, а там что-нибудь образуется.

И еще она сказала Аннете:

— Ты, Аннет, прости нас, ради бога. Мы так долго испытываем твое терпение. Так не случилось бы, если бы не Юлиус, ты же его знаешь.

И быстро вышла, чтобы не заплакать при Аннете, которая сидела вытянувшись, равнодушно и все поглядывала на свою толстую тетрадь, как будто это было пирожное. Зинаида Андреевна теперь почти всегда была при слезах, как самом необходимом. Они могли появиться в секунду, были поблизости.