Imressions (СИ)

Я замер. Руки окаменели, ноги приросли к полу, голова стала нереально тяжёлой. Мне стало плохо, безумно плохо. Тошнота подкатывала к горлу, и я ринулся прочь из клуба. Клубы дыма окутали меня даже на безлюдном дворе, и это облако рассеялось только тогда, когда я хорошенько встряхнул своей дурной головой. Передо мной не было теперь никаких светлячков и прочей мрази — только кирпичная стена здания через дорогу.

Я был пьян. Накурен. Меня тошнило, ноющая боль в груди не заглушилась даже бутылкой дорогого виски. Глаза слезились. Я не мог устоять на своих двоих. Это творилось со мной два раза в месяц, и каждый раз заканчивалось пробуждением в какой-нибудь части города — на уже горячем песке пляжа, только окрашенной лавочке или в том же ночном клубе.

Я попытался втянуть ноздрями свежий ночной воздух, таящий в себе запахи остывшего асфальта, дыма и женских духов — едва уловимый, или это у меня крыша едет.

А потом послышался крик.

Женский, пронзительный крик. Полный страха.

Еле шевеля ногами, я «побежал» на источник звука. Давай, Росс, правой, левой, правой, левой, эх ты, растяпа! Поднялся с асфальта, огляделся и всмотрелся в две тёмные фигуры у стены супермаркета через здание — одна большая, а другая совсем крохотная по сравнению с этим громилой. Ладно, пора выключить похуизм и немного очистить карму. Кем бы ни была эта девушка, она не заслужила быть изнасилованной ночью субботы у стены супермаркета.

Вау, мозг заработал. Алкоголь и наркотики постепенно выходят из организма.

Но что делать?

Так, если я добился успеха моих корпораций головой, а не руками, значит, они мне и сейчас ничем не помогут.

Мужик уже было задрал юбку этой девчонки, как я громко присвистнул.

— Что за хрень? — он тут же обернулся.

Я не медлил.

— Полиция штата Калифрония, — еле воротя языком, я вытащил из кармана пиджака маленькую записную книжку, чем-то смахивающую на удостоверение. — А теперь пошёл нахуй отсюда, пока я не вызвал подкреподление… подрепклени… подкрепление, вот.

Господи боже, спасибо, что я хотя бы додумался облокотиться о стену. Иначе повалился бы дядюшка-полицейский прямо перед его ногами. А тень насильника уже промелькнула где-то в проулке и скрылась за одинаковыми зданиями. Трус.

Голова закружилась, я скатился по стене и осел на пол. Засмеялся, поглядел на девушку. Она вся дрожала, словно бы гвоздями прибитая к стене, не решаясь и шагу сделать. Её лицо оставалось в тени, но я мог видеть пару глаз, испуганно смотревших на меня.

Да, выглядел я отвратительно, но, хэй, я спас тебе жизнь. Награди меня вызовом такси, пожалуйста.

— С-спасибо, — лёгкий шёпот сорвался с её дрожащих губ.

Я посмотрел на чёрное небо. Из-за неоновых вывесок на зданиях звёзд не было видно, может, только знакомый «млечный путь» одиноко мерцал на чёрном полотне. Но вдруг огромные птицы: коршуны, вороны, орлы, стервятники, — абсолютно все полетели вниз — на меня. Они кричали, а я сидел на холодном асфальте и с интересом наблюдал за их чёрными перьями. Они словно бы из коптильни вылетели, завидев в сотнях миль от себя добычу. Исклевали мне душу и улетели, а теперь опять возвращаются. Я отмахнулся от них — клевать им больше нечего. Я пуст.

— С вами всё в порядке? — девушка, чей голос был таким усыпляющим, убакивающим, присела на корточки передо мной. В следующую секунду до моего сонного сознания долетел шокированный шёпот. — Росс?

— Малышка, не сегодня, — я облизал пересохшие губы и закрыл лицо ладонями, дабы свет фар не тревожил меня. — Спокойной ночи, сладких снов.

Её рука потрепала меня за плечо. Я открыл глаза. Окинул сонным взглядом её бледное лицо. Зевнул. Снова закрыл.

И распахнул в удивлении. Однако они, черти, не хотели мне подчиняться. Буквально слипались. И тогда, не открывая предателей-глаз, я промямлил:

— Что ты здесь забыла, — язык не хотел выполнять команды мозга.

Это же была Лора! Давай, Линч, пересиль себя, поднимись на ноги, включи эгоиста и полнейшего мудака, наори на неё и увези с собой в недовольном такси. Вернись, сволочь, хватит спать, нет, не закрывай глаз, слышишь? Сердце бьётся — твоё и её. Тук-тук-тук. Медленно. Спокойно. Его ничего не тревожит. Живёт оно себе и живёт, не зная горя и печали. Ну вот прямо сейчас, в этот самый миг. А пять минут назад оно отстукивало такой ритм, что ни один ди-джей на своих пультах такой не задаст. Но сейчас они спокойны. И ночь окутала их, как облако дыма.

И сон окутал меня, унося прочь образ этой прекрасной девушки. Спокойной ночи, сладких снов.

***

— Просыпайся же! Вставай.

Светлые волосы матери волнами спадали на её нехрупкие плечи, а печаль, навсегда застывшая в карих глазах, пронизывала меня насквозь, как февральский ветер.

«— Я умоляю тебя, не делай глупостей, сынок…»

Я резко распахнул глаза. Сначала было большое чёрное пятно, а потом оно начало принимать форму. Форму человека. Девушки.

Она что-то говорила мне, а я слышал слова моей матери. Что всё это значит? Она не снилась мне три года! И где я нахожусь? Что, вообще, вчера произошло, что у меня так дико болит голова?