Читаем In medias res полностью

17 сентября 1935 г.

Дорогая Нинушка!

Я уже подъехала к Сталинграду, а завтра буду поздно вечером в Астрахани. Как обидно, что уже всё, конец моему пути по Волге, жаль, так хорошо ехать, что хотелось, чтобы это было бесконечно долго. Такой приятный отдых. Волга меня поразила своей величавостью, в два раза шире Невы; а иногда – и больше. Причем, левый ее берег довольно однообразный, не представляющий из себя ничего выразительного, а вот уж правый это да!! Особенно приятно ехать на теплоходе. У меня изолированная каюта, всё необходимое есть. Удобно, чисто, хорошо. Для 1 класса имеется салон – 2 комнаты, чудно обставленные. Да, но в каюте или салоне не сидишь, а всё гуляешь по палубе. Вечера – красота, луна и так далее. Жаль, что мой объект сошел в Самаре, а других не хочется заводить, хотя здесь липнут все, как пчелы на мед. Иногда – даже противно. Здесь едут интуристы, что крайне удобно, так как я присоединяюсь к ним и вместе выходим осматривать города. У них в каждом городе имеется автобус. Так что всё устроилось, как нельзя лучше. Вот Казань я только не ходила смотреть. Горький мне очень понравился. Когда мы отъезжали, было жутко холодно, а к Самаре и дальше очень тепло. Каюта отапливается. Я, чем дальше еду, тем больше вхожу во вкус и непременно еще побываю на Волге, только раньше, а то, всё-таки, поздновато. На остановках покупаю арбузы, дыни, стерлядь и вообще всякую снедь. Арбузы, как ни странно, не вкусные, попадаются – белые и приходится выбрасывать за борт. Поездом я тоже ехала хорошо, соседом оказался один – с «капустой» – научный сотрудник. Ехал в командировку в Горький и старательно ухаживал за мной. И даже сделал всё с билетом, проводил меня и усадил на пароход. Осматривали вместе с ним Горький. Да, Нина, сидим мы на месте и ничего не видим, не видим белый свет, а насколько он хорош, заманчив! У меня еще больше разгорелся аппетит везде побывать, всё посмотреть. Даже не верится, что, уезжая из Ленинграда, где дождь и холод, я подъехала к теплу, к солнцу. Сейчас гуляем по палубе в одном платье, солнце калит, интересно, что будет завтра в Астрахани, надеюсь, еще теплее. Сейчас только приняла ванну и сижу, вам пишу, а то ведь с палубы никак не хочется уходить. Нина, жаль, что вы не видите всё, сидите, небось, работаете… Конечно, это тоже неплохо, но отдых необходим. Приеду – еще черкну, как меня встретят там, в Астрахани. Я порой забываю, что еду в Астрахань. И начинаю подумывать, как бы это обратно тоже по Волге вернуться. Да я нисколько не тужу пока, что поехала, не знаю, что дальше будет. Ну, Нинок, пока, подъезжаем к Сталинграду, надо выходить. (…) Целую. Пока.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное