In Nomine Dei

Противостоящие друг другу группы горожан произносят одни и те же слова, но должны ясно чувствоваться различные чувства, которые в них вкладываются: ненависть — у анабаптистов, надежда — у католиков, двусмысленная уклончивость — у лютеран.

Фон дер Вик: Горе тебе, Мюнстер, несчастный город, ибо завтрашний день обрушит на твоих разделившихся сынов многие бедствия. (Площадь пересекает группа горожан, несущих на спине свои пожитки.) И потянутся скорбные вереницы твоих жителей, покинувших в страхе перед грядущим дом свой, и будут они неисчислимы. Будет это, ввергнет нас в это нетерпимость католиков и чрезмерность анабаптистов. И за вину тех и других поплатимся все мы — даже те, кто, подобно нам, лютеранам, желает лишь мира и отвергает крайности.

Хор горожан: Приди же, епископ Вальдек, приди же… Оружие… Оружие… Лютые казни.

Книппердолинк: Не одна, но две змеи гнездятся, извиваясь и шипя, в Мюнстере. Повадки и коварные уловки змеи католицизма нам известны — и даже слишком хорошо известны. Теперь же мы узнаём, что у себя на груди пригрели мы другую змею — она жила в собственном нашем доме и ела за нашим столом. Вот она, явилась ныне, отбросив притворство, во всей своей мерзости. Имя ей — трусость этих лютеран, готовых предать ради сохранения жалкой жизни своей самого Бога.

Фон дер Вик: Не извращай моих слов, не придавай ложный смысл моим помыслам.

Книппердолинк: Помыслы твои ещё лживей, чем произнесенные вслух слова. Жители Мюнстера, епископ Вальдек готовится взять город в осаду. Он грозит нам войной. Неужто вы думаете, будто этот вот магистрат с этим вот бургомистром во главе способен нас защитить??

Голоса: Нет, нет.

Книппердолинк: Разве не откроют они ворота врагу при первом же приступе? Разве на лбу у них не написано желание сдаться ему на милость?!

Голоса: Верно, верно.

Книппердолинк: Как же быть?

Отдельные голоса: Изберем магистрат, который защитит нас от войск епископа! Книппердолинка и Ротманна — в бургомистры! Ни сделок с врагом, ни пощады врагу!

Ротманн: Вы и в самом деле желаете передать власть в наши руки?

Отдельные голоса: Да! Да!

Фон дер Вик: Если народ потребует новых выборов, мы, лютеране, выдвинем своих претендентов на посты в магистрате и будем по-прежнему ревностно исполнять свои обязанности советников. Мы признаем власть новых бургомистров, если только нам не придется идти против совести.

Книппердолинк: Я надеюсь, что для общего блага ваша совесть всегда пойдет об руку с нашей властью. (Смех.)

Ротманн: Граждане Мюнстера! Прошу тишины! Пришло время сообщить вам известие чрезвычайной важности. По сравнению с ним угрозы и козни епископа Вальдека, равно как и его поползновения развязать войну и взять в осаду наш город — не более чем пыль и прах. Знайте же, что в эту самую минуту в ворота Мюнстера входит прибывший из Голландии Ян Маттис, пророк анабаптистов. Прослышав о том, что мы учим, что крещение младенцев противоречит Священному Писанию, он решил отправиться к нам, в священный город Мюнстер, где с каждым часом множится число приверженцев Нового Союза, и где уже занимается заря Судного Дня. Близится час второго пришествия Господа нашего Иисуса Христа, близится час Страшного Суда. Готовьтесь, братья!

На небе появляются метеорологические феномены, которые толпа воспринимает как подтверждение апокалипсическим пророчествам Ротманна. Анабаптисты впадают в религиозный экстаз, им охвачены и протестанты. Католики в страхе скрываются в соборе.

Отдельные голоса: Наши глаза узрят, наконец, Христа. Будем добрыми, чистыми, честными, святыми. Приготовим пути Господни.

Появляются Ян Маттис, Ян Бейкельс ван Лейден и его жена, Гертруда ван Утрехт, которая впоследствии получит имя Дивара. Вместе с ними — те, кто приехал с ними из Голландии.