in0

твердо ли он себя чувствует, подтве рдит ли, и, между п рочим, вставлял, что

на очной ставке будут п рисутствовать члены п равит ельства.

Обыкновенно ЕЖОВ пе ред такими очными ставками не рвнича л, даже и

после того, как разговаривал с арестованным. Были случаи, когда арестован-

ный при разговоре с ЕЖОВЫМ делал з аявление, что его пок аз ания не верны,

он оклеветан.

В таких случаях ЕЖОВ уходил, а следователю или начальнику отдела да-

ва лось указание «восстановить» арестованного, так как очная ставка назна-

чен а. Как прим ер можно прив ести подготовку очной ставки УРИЦКОГО

(нача льник Разв едупра) с БЕЛОВЫМ (командующий Б елорусским во енным

округом). УРИЦКИЙ отказ ался от пок аз аний н а *****БЕЛОВА***** при до-

прос е его ЕЖОВЫМ. Не став с нимни о чем разговаривать, ЕЖОВ уше л,

а спустя неско лько минут УРИЦКИЙ через НИКОЛАЕВА извини лся перед

ЕЖОВЫМ и говори л, что он «сма лодушнича л».

Подготовка проц есса РЫКОВА, БУХАРИНА, КРЕСТИНСКОГО, ЯГОДЫ

и других

Активно участвуя в с ледствии вообщ е, ЕЖОВ от подготовки этого проц ес-

са самоустранился. Перед процессом состоялись очные ставки арестованных,

допросы, уточнения, на которых ЕЖОВ не участвовал . Долго говорил он

с ЯГОДОЙ, и разговор этот касался, главным образом, убеждения ЯГОДЫ

в том, что его не расст реляют.

ЕЖОВ несколько раз беседовал с БУХАРИНЫМ и РЫКОВЫМ и тоже

в порядке их успокоения заверял, что их ни в коем случае не расстреляют .

Раз ЕЖОВ б еседовал с БУЛАНОВЫМ, причем беседу начал в присутствии

следователя и меня, а кончил беседу один на один, попросив нас выйти.

48 ____________________ ЛУБЯНКА. Сталин и НКВД — НКГБ — ГУКР »<СМЕРШ«. 1939 — март 1946

Причем БУЛАНОВ начал разговор в этот мом ент об отравлении ЕЖОВА.

О чем был разговор, ЕЖОВ мне не сказал . Когда он попросил зайти вновь,

то говорил: «Держись хорошо на процессе — буду просить, чтобы тебя не

расстрел ивал и» . После процесса ЕЖОВ всегда высказывал сожаление о БУ-

ЛАНОВЕ. Во время же расстрела ЕЖОВ предложил БУЛАНОВА расстрелять

первым и в помещ ение, где расстреливали, сам не вошел.

Безусловно, тут ЕЖОВЫМ руководила необходимость прикрытия своих

связей с арестованными лидерами правых, идущими на гласный процесс.

По существу отравления ЕЖОВА. Мысль об его отравлении подал сам

ЕЖОВ — изо дня в день заявляя всем замам и начальникам отделов, что он

плохо себя чувствует, что, как только побудет в кабинете, чувствует какой-то

металлический привкус и запах во рту. После этого начал жаловаться на то,

что у него из десен стала появляться кровь и стали расшатываться зубы.

ЕЖОВ стал твердить, что его отравили в кабинете , и тем самым внушил

следствию добиться соответствующих показаний, что и было сделано с ис-

пользованием Лефортовской тюрьмы и применен ием избиения.

Массовые операции

По массовым операциям в самом начале была спущена директива ЕЖОВА

в полном соответствии с решением правительства, и первые месяцы они про-

текали нормально.

Вскоре было установлено, что в ряде краев и областей, и особенно в Орд-

жоникидзевском крае, были случаи убийства арестованных на допросах, и в по-

следующем дела на них оформлял ись через тройку как на приговоренных

к расстрелу. К этому же периоду стали поступать данные о безобразиях и из

других областей, в частности с Урала, Белоруссии, Оренбурга, Ленинграда и

Украины.

Особенно сильно возросли безобразия, когда дополнительно к проводимым

массовым операциям в краях и областях была спущена директива о репрес-

сировани и инонац иональностей, подозрительных по шпионажу, связям с кон-

сульствами иногосударств, перебежчиков . В Ленинградской, Свердловской

областях, Белорусской ССР, на Украине стали арестовывать коренных жите-

лей СССР, обвиняя их в связи с иностранцами. Нередки бьши случаи , когда

никаких данных о подобной связи не было. Дела по этой операции рассмат-

ривались в Москве специально созданной тройкой. Председателем тройки

были вначале ЦЕСАРСКИЙ, а затем - ШАПИРО.

Принятое ЕЖОВЫМ, мною и ЕВДОКИМОВЫМ решение о невозмож-

ности приостановить и отвести удар от своих — антисоветских повстанческих

кадров и необходимости перенести удар на честные, преданные родине и

партии, кадры практически нашло свое выражение в преступном проведении

карательной политики, которая должна была быть направлена против измен-

ников родины и агентуры иностранных разведок. Честные работники НКВД

на местах, не подозревая предательства со стороны руководства НКВД СССР

и многих руководителей УНКВД, причастных к антисоветскому заговору,

принимали наши вражеские установки за установки партии и правительства

и объективно оказались участниками истребления ни в чем не повинных

честных граждан.

Поступающие к нам массовые сигналы о так называемых «перегибах», по

существу разоблачающие нашу вражескую работу, по указанию ЕЖОВА ос-

тавлялись без всякого реагирования. В тех случаях, когда не было возмож-

ности вследствие вмешательства ЦК прикрыть, заглушить тот или иной ра-

зоблачительный сигнал, шли на прямые подлоги и фальсификацию .

ДОКУМЕНТЫ

49