Иначе жить не стоит. Часть третья

Галинка подскочила на кровати и села, бессознательно натягивая на теплые, сразу озябшие плечи простыню. Еще не рассвело, но комната странно озарялась каким-то прерывистым летучим светом, и звонкий, тоже прерывистый грохот заполнял комнату, небо за окном и весь мир. Человечий неистовый крик не испугал, а даже обрадовал Галинку своей непонятностью — где-то рядом человек, и ему тоже страшно. Ей хотелось закричать, чтобы тот человек услыхал, но голоса не было.

Она не поняла, что это война, но ощутила, что перевернулось и отступило куда-то все, чем она жила. И, будто в подтверждение, в том пространстве неба, какое ей было видно за окном, наискось пронеслась черная тень большого самолета, окруженная вспышками огня. Затем ухнуло так, что качнулась кровать и задребезжали, запрыгали стекла, будто кто-то снаружи тряс раму.

— Мам! — беззвучно крикнула Галинка, до подбородка натягивая простыню.

И мама появилась — с совершенно незнакомым, суровым лицом, с очень родными, сильными, охраняющими руками.

— Ничего, — каким-то незнакомым голосом сказала она. — Ничего, ничего.

И Галинка припала к матери всем телом, продолжая глядеть в грохочущее небо, полное недоброго летучего света.