Иная сторона Тарина

Вздохнув, я заверила себя, что от мертвой обгоревшей меня будет мало проку, а потому герцог должен воздержаться от порчи моей казенной шкурки. Шаг – тишина и покровительственный смешок из уст спутника убедили меня в отсутствии случайных ловушек.

– Присаживайтесь. – Мне указали на мягкое кресло, в которое я не без удовольствия забралась, разулась и поджала под себя ноги, после чего сползла ниже и закрыла глаза. Теперь можно и поспать… – Майя, – позвал меня его светлость, – если желаете отдохнуть, мы можем побеседовать и в другом месте.

– В каком же? – Лениво открыла один глаз и предупредила: – У меня разряд по дрессировке крыс. Так что и там высплюсь.

– Не сомневаюсь, – без тени иронии согласился мужчина. – Но я имел в виду постель.

– Уж не вашу ли? – усмехнулась я.

– Если пожелаете составить компанию, – в тон мне ответил герцог. – Проводить?

– Как-нибудь обойдусь, – открестилась я от перспективы. – Вы хотели поговорить о чем-то, – напомнила и добавила: – Не предназначенном для слуг.

– Верно, но полагаю, это лишено смысла. Возвращать мою бывшую собственность вы не намерены, а мне нечего предложить вам столь же ценного.

– Ваша потеря настолько ценна? – заинтересовалась я давним приобретением. Оценщику я медальон не показывала: что-то внутри противилось необходимости передавать артефакт в чужие руки. Даже Райд не знал о моем трофее. Большой, красивый, с вязью древних, незнакомых мне рун, он оставался теплым независимо от погоды и температуры моих рук, согревая теплящейся внутри магией. Доброй даже ко мне, не хозяйке этой вещицы. При одной мысли о расставании с амулетом становилось горько во рту, а пальцы непроизвольно сжимались. По-хорошему, это было лучшим сигналом избавиться от вещицы, пока не случилось чего-то непоправимого. Не зря о родовых артефактах ходили неприятные слухи, но тогда возникал вопрос: отчего магия амулета приняла меня?

– Для меня – определенно да, для скупщика краденного – не слишком, – расставил акценты герцог. – Ваше удивление я склонен принять за подтверждение моей теории. Медальон взяли вы.

– Ничего не знаю, ничего не видела, по злачным местам не ходила, – заверила я мужчину, сетуя на себя. Чего стоило промолчать? Хотя помогло бы мне это молчание? И так ясно: если предмет за год не всплыл на черном рынке, значит, его для себя оставили, в коллекцию, так сказать, взяли. Трофейную.

– Разумеется, – усмехнулся собеседник. Он не выглядел расстроенным или раздосадованным. Напротив, на лице герцога поселилась улыбка. Словно он получил не очередной отказ, а напротив – желаемое, будто сам факт присутствия его медальона у постороннего вызывал у него чувство глубокого удовлетворения. И это было странно.

Я бросила быстрый взгляд на собеседника и не могла не отметить, как хорошо он смотрелся в своем кресле. Роскошно. Отрицать красоту герцога Шарнес не смог бы даже самый упертый скептик, а уж кресло, которое он занял…

Новое, но не из тех, что сейчас заполонили мебельные лавки, с отделкой под полевые цветочки, а добротное, с бежевой обивкой, широкими и мягкими подлокотниками и… Я бы себе определенно поставила, если бы знала, где такое раздобыть. Можно даже вместе с мужчиной…

На последней мысли я почувствовала, как щеки заливает краска, и тряхнула головой, отгоняя всяческие соблазнительные непотребства, коим не пристало приходить в головы добропорядочных девиц. В конце концов, действительно не «туфелька», чтобы ради мужчины забывать о работе. Мамари, твои проделки?

– Полагаю, мой ответ вам был известен заранее, – хмыкнула я, беря себя в руки. – Так зачем же вы затребовали встречи наедине? И чего вам это стоило?

О, этот вопрос меня действительно волновал: хотелось уточнить, сколько нынче ночь со мной стоит. Раньше заказчик тратился неплохо, но сейчас, когда мне денег за услуги не полагалось… Звучит, конечно, кому скажи – неправильно поймут.

– Пусть это останется между мной и вашим непосредственным начальником, – ушел от ответа его светлость. – Но если вас это утешит, весьма дорого. Дайрин никогда не упускает своего, а я желал увидеть вас вновь.

– Только и всего? Тогда не следовало тратиться. Волей нашего великого и беспощадного каждый будний день я отбываю трудовую повинность в Таринской Школе. Полагаю, это не продлится долго, поэтому спешите, аттракцион подходит к концу, – голосом заправской зазывалы отрекомендовала я.

– Уже спланировали побег? – понятливо осведомился герцог. Отчего-то его компания была мне приятна. Особенно когда собеседник улыбался, прикрыв глаза и словно бы наслаждаясь моментом.

– Примерно, – заговорщицки подмигнула я. – Меня оттуда сами спобежат. Весь преподавательский состав. Коллективно. Особенно будет усердствовать любовница графа.

– Моника? – нахмурившись, вспомнил герцог.

– Вы знакомы? И как вы догадались, что речь идет именно о ней?

– Видел однажды. А Дайрин упоминал о некоем конфликте между вами. Поделитесь?

– Это неэтично! – патетично заявила я и шепотом добавила, желая хоть как-то себе настроение повысить: – На первом занятии по изобразительному искусству…