Индейцы озера Титикака

Люди эти знали также бронзу и умели ее употреблять отчасти для производства орудий труда, отчасти для изготовления самых различных вещей и украшений. Бронзовыми и каменными инструментами они вытесывали удивительные огромные статуи из цельного куска камня, ворота весьма внушительных размеров — опять-таки из одной огромной каменной доски, причем умели обрабатывать камень так, что это вызывает удивление и почти зависть техников нашего атомного века.

Самый значительный памятник их зрелой культуры — развалины Тиуанако у деревни того же названия, в 67 километрах от Ла-Паса, по дороге на Гуаки. Развалины настолько поразительны, что они захватывали воображение уже старых летописцев; нет, вероятно, ни одного путешественника и историка, который о них по крайней мере не упоминал бы. Постепенно накопились, кроме более или менее содержательных описаний, самые разные мнения о происхождении Тиуанако и о том, в какое время оно строилось.

Большим романтиком и фантастом, типичным для своей эпохи, был один из первых серьезных исследователей этих развалин, Артур Познанский, который посвятил Тиуанако несколько лет своей жизни. Однако он слишком увлекся мыслью о древней заселенности Южной Америки. Познанским руководило страстное желание доказать, что Тиуанако очень старое, самое старое поселение на Американском континенте, и это желание породило идею. В первые годы XX века, когда археология еще не была такой зрелой наукой, как теперь, появлялись самые удивительные теории, особенно о малоизвестных племенах и народах Америки.

Возникла, например, курьезная теория о происхождении древних майя на Юкатане от одного из старых еврейских племен, говорилось даже об их прагерманском происхождении, что по крайней мере было забавно.

Познанский стал утверждать, будто Тиуанако 12 тысяч лет. Это число ему полюбилось, и он пытался всевозможными способами доказать свою теорию. Исходил он из мнимых исторических вычислений древних китайцев, живших в третьем тысячелетии до нашей эры. Никто ему, однако, не сказал, что эти вычисления чрезвычайно ненадежны, если не легендарны, поскольку император Цирь Шихуанди, объединитель китайской империи, реформатор и деспот, во II веке до нашей эры приказал уничтожить все письменные материалы, дабы стереть память о предыдущей династии. Писать о такой тонкой вещи, как астрономические вычисления, по прошествии двух тысяч лет, не имея возможности точно и надежно цитировать, — просто фантастично. Исчисления могли быть самыми точными, но ошибочные исходные данные сделают неверным конечный результат.

Следующий довод против вычислений Познанского — открытие геологов, что эпоха последнего оледенения в области боливийских гор была не намного раньше, чем 12 тысяч лет назад, и, следовательно, к этому времени едва ли могла успеть сложиться зрелая цивилизация. Познанский далее утверждал, будто Тиуанако был островом в озере Титикака и с того времени уровень воды понизился на 34 метра — это также неправдоподобно. Познанский показал, где, по его мнению, были расположены тиуанакская пристань и оборонительный ров, наполненный водой, однако и то и другое я наряду с многочисленными другими исследователями считаю чистой фантазией.

С того времени, когда Познанский разрабатывал свою теорию, у науки появился чрезвычайно важный помощник — радиоактивный изотоп углерода С14, называемый «атомными часами»; он определяет сравнительно точно возраст материалов, добытых с помощью археологических раскопок. «Атомные часы» подтвердили правильность выводов противников Познанского, которые проводили раскопки непосредственно на месте, изучали и оценивали культурные слои и пришли к выводу, что первый и самый отдаленный период развития Тиуанако можно отнести к началу нашей эры или к несколько более ранней эпохе. Потом наступает период наивысшего расцвета, называемый классическим; его можно отнести что-нибудь к V столетию нашей эры. Затем (800—1200 годы нашей эры) идет период экспансии тиуанакской культуры, когда влияние Тиуанако ширится далеко во все стороны и когда начинается также его упадок.

В последней фазе звучат уже отголоски этой интересной культуры. Она не погибла сразу, вследствие какой-то катастрофы, как романтически предполагал Познанский, а замолкала и отмирала медленно и закономерно под натиском заменившей ее новой, еще более развитой культуры, принесенной завоевателями. Предполагают, что тиуанакская культура отмирала, еще когда существовало государство Коля, и позднее, вплоть до эпохи испанского нашествия, поскольку это была культура своя, отечественная, культура аймарского народа, всегда составлявшего большинство в стране. Культура инков была, напротив, культурой завоевателей, культурой навязанной, утвердившейся путем насилия и благодаря централистской системе инков, в которой, собственно, никто не был свободным человеком.

Тиуанако