Индиана Джонс и храм судьбы

— Вот-вот, он самый! — обрадовался капитан.

— Он проник в секту и схватил их главарей, — продолжал Инди, — В 1830-м, кажется. Отважный человек.

— У вас замечательная память на минувшие события, — с интересом констатировал Чаттар Лал.

— Это моя профессия, — ответил Инди.

— В таком случае, доктор Джонс, — перешел в наступление премьер-министр, — вам должно быть прекрасно известно, что культа Удушения вот уже более века не существует.

— Ну разумеется, не существует! — подхватил Бламбертт. — Эти нечестивцы приносили в жертву своей богине людей. Но британская армия чудесно расправилась с ними.

Между тем слуги продолжали накрывать на стол. Перед гостями появилось второе блюдо: тушеный удав с гарниром из жареных муравьев. Один из слуг вскрыл змее брюхо, продемонстрировав публике массу кишащих внутри еще живых угрей. Уилли побледнела, а сидящий слева от нее торговец удовлетворенно потер руки:

— Ага! Змея с сюрпризом!

— Что, есть еще какой-то сюрприз? — слабо поинтересовалась Уилли, чувствуя, что аппетит ее изрядно уменьшился.

Индиана продолжал свой обоюдоострый диалог с Чаттаром Лалом:

— Мне кажется, верования, подобные культу Удушения, отмирают медленно, — сказал он и добавил про себя: “Особенно если имеется почва для того, чтобы они продолжали существовать”.

— Но никакого культа больше и в поминенет! — снова возразил премьер-министр.

— Не знаю, не знаю... — усомнился Инди. — Мы прибыли сюда из небольшого селения, жители которого поведали нам, что Панкотский дворец обязан своим новым возвышением возрождению некоей древней злой силы.

— Это все россказни, порождаемые страхом и суеверием, — фыркнул Дал.

— Тогда как объяснить, что на подходах к дворцу я обнаружил небольшое святилище с изваянием Кали — богини смерти, разрушения и хаоса? — наседал Индиана.

Залим Сингх и его премьер-министр обменялись взглядами, что не укрылось от Джонса. Затем Чаттар Лал, придав лицу бесстрастное выражение, ответил:

— Ах, да... Мы играли там детьми. Отец всегда предупреждал меня, чтобы я не позволял Кали завладеть моей “атман” — душой, как говорят у вас. Но, повзрослев, я не помнил зла. Мне вспоминается лишь счастливая юность и все, что с нею связано, вызывает у меня приятные ассоциации... Все это деревенские сплетни, доктор Джонс. Вы только зря беспокоите ими капитана Бламбертта.

— Нет, что вы, я ничуть не обеспокоен! — запротестовал благодушный англичанин. — Напротив, мне очень интересно.

Коротышка, тщетно попытавшись вникнуть в суть дискуссии, вернулся к играм с мартышкой. Подобные разговоры ему не нравились, и он надеялся, что Хуан Тьен, Верховный повелитель Темного неба, зорко следит за развитием событий.

Уилли же эти разговоры — в придачу к бросающим в дрожь блюдам — совершенно лишили аппетита. Душители, принесение людей в жертву! Она уже подумывала о том, чтобы сжевать цветок, как вдруг слуга, перегнувшись через ее плечо, положил ей на тарелку запеченного черного жука сантиметров пятнадцати в длину... Оцепенев, она наблюдала за тем, как все тот же сидящий слева от нее тучный торговец с готовностью схватил положенное ему такое же отвратительное насекомое, разломил его надвое и жадно принялся высасывать содержимое, от одной мысли о котором ей стало плохо. Девушка сидела белая, как смерть, и огни свечей расплывались у нее перед глазами.

— Но вы же ничего не едите! — встревоженно заметил индиец.

— Я... уже ела жуков... на завтрак, — нашлась Уилли и слабо улыбнулась, памятуя о том, что на званом обеде у махараджи нужно изо всех сил держаться в рамках приличий.

Тем временем напряженный диалог археолога и премьер-министра не умолкал. В настоящий момент говорил Индиана:

— И знаете, жители селения еще пожаловались, что дворец отнял у них некую ценность...

— Доктор Джонс! — голос Чаттара Лала вдруг обрел суровость. — В нашей стране не принято, чтобы гость оскорблял хозяина!

— Прошу прощения, но я полагал, что мы разговариваем о народном искусстве и поверьях... — Индиана вел беседу все тем же наивным светским тоном, однако намеки его были прозрачны и вызывали страх у тех, к кому относились.

— Так что там такое якобы украли? — иным, официальным голосом поинтересовался Бламбертт, ибо, коли речь зашла о краже, это прямо касалось его епархии.

— Священный камень, — ответил Инди.

— Ха! — насмешливо изрек премьер-министр. — Вот вам, пожалуйста, капитан: священный камень!!

Все облегченно рассмеялись. За исключением Уилли, которая не слышала ничего, кроме звука разламываемых гигантских жуков и высасываемой из них жижи. Она наклонилась к Коротышке, который обучал обезьянку азам бейсбола, и прошептала:

— Дай мне твою кепку.

— Зачем? — подозрительно поинтересовался тот.

— Чтобы подставить. Меня сейчас вывернет...

Заметив, что даме плохо, один из слуг поспешил ей на помощь. Однако Уилли из последних сил изобразила на лице улыбку (она ведь, в конце концов, актриса) и попросила:

— Скажите, а нет ли у вас чего-нибудь попроще — ну... супа, что ли, или чего-нибудь в этом роде?