Индиана Джонс. Книги 1-10

Распахнув глаза, Инди не шелохнулся, даже затаил дыхание, ощутив в воздухе нечто посторонее, какое-то неведомое присутствие. Рядом кто-то есть. Тело Инди инстинктивно напружинилось. Он медленно повернул голову, охватывая комнату взглядом.

И тут ему в глаза бросился чей-то силуэт у окна, обрамленный сиянием полуденного солнца.

– О Господи, – пробормотал он, узнав орлиный нос и классические черты, – Никос! Что ты тут делаешь?

Парнишка стал прямо бельмом на глазу. Последние пару дней он заглядывал к Инди что ни час; последний раз они беседовали как раз перед тем, как Инди уснул.

– Извини. Я уже уходил, не хотел будить тебя. Я принес твой рюкзак. Он под кроватью.

– Быстро же ты.

– Ты спал почти четыре часа.

– Неужели? – Инди поморщился, усаживаясь, и пощупал бок. Во время последнего разговора он просил Никоса незаметно забрать рюкзак из мастерской. Инди протер глаза, прогоняя остатки сна. – Тебя никто не видел?

– Там никого не было, – тряхнул головой Никос. – Я залез через окно.

Взгляд Инди упал на прикроватную тумбочку. Он прищурился, пытаясь понять, что там такое. На тумбочке стояла глиняная миска с тремя головками чеснока, хвостики которых были сплетены в косичку.

– Это еще что такое?

Никос поднял свои черные глаза на Инди. – Моли. Это тебе поможет.

Инди вновь посмотрел на чеснок. – Моли. Боже, с детских лет не слыхал, чтобы так называли чеснок.

Никос приблизился на пару шагов. – Я и не знал, что в Америке есть моли. А что ты с ним делал в детстве?

– Это длинная история.

– Расскажи, – попросил он, садясь на постель в ногах Инди.

Инди закинул руки за голову, припоминая подробности того незабываемого происшествия. «Принеси-ка мне моли», – попросил как-то раз отец, а когда Инди признался, что не знает, о чем речь, отец заставил его съедать каждый день по дольке чеснока, пока Инди не узнает, что такое «моли». Этот вопрос мучил Инди две недели; за это время он потерял двух друзей, которые заявили, что от него воняет. В результате он больше времени уделял чтению Гомера – очередному заданию отца. Наконец, продираясь через одну из сцен «Одиссеи», Инди наткнулся на «моли», оказавшемуся разновидностью чеснока, якобы обладавшей магическими свойствами. Гермес дал его Одиссею для защиты от чар Цирцеи. После этого отец не заставлял его ни есть чеснок, ни называть его «моли».

– По-твоему, мне нужна защита, Никос?

– Да.

– Почему?

– Странные дела творятся.

– Например?

Инди был готов держать пари, что Никос вспомнит об Ордене пифий и сообщит, что Панос с Думасом сговорились убить его. Но ошибся.

– Когда я вернулся из мастерской, в гостиницу пришли два американца. Очень дружелюбные. Сказали, что знакомы с тобой и хотят тебя видеть.

– Что?!

– Да, но не успел я привести их сюда, как вошли трое солдат и увели их.

– Куда?

В ответ Никос развел руками.

– Ты узнал их имена? – озадаченно поинтересовался Инди.

– Они не назвались, но знаешь, я должен рассказать тебе еще кое-что.

– Ну, что еще? – Теперь-то он наверняка заговорит об Ордене. Но Инди вновь ошибся. – Насчет доктора Белекамус. Я думал, это неважно, но теперь уже не уверен.

Окончить он не успел: раздалось три четких, размеренных удара в дверь. Никос отскочил от постели, как ужаленный.

– Давай, открывай, – сказал Инди. За дверью стояла Дориана, одетая в белое платье. Выглядела она так, словно на бал собралась. Черные волосы блистали в лучах полуденного солнца делая ее красу просто ошеломительной. Дориана по очереди оглядел Инди и Никоса.

– Я не помешала?

– Нет. Заходи.

– Ну, мне пора, – заторопился Никос и, бросив на Инди многозначительный взгляд, скрылся за дверью.

Дориана подошла к постели.

– Как ты себя чувствуешь?

Инди пожал плечами. – Лучше. Рад тебя видеть, – в его голосе сквозил сарказм. После несчастного случая она лишь раз заглянула к нему, да и то на пару минут, чтобы извиниться за происшедшее.

Когда Инди осведомился о причинах насчастья, Дориана заявила, что понятия не имеет, но он не поверил. Она явно что-то скрывает – наверно, свои подозрения относительно Думаса.

– Я была занята, но думала о тебе. Я слышала, ты водишь компанию с Никосом. – Ее улыбка явно указывала, что Дориана находит дружбу Инди с мальчишкой просто смешной. – Это замечательно, но о чем тебе с ним говорить?

– О многом. К примеру, он только что рассказывал мне о двух американцах, которые пришли в гостиницу и искали меня.

– Ты их видел? – жизнерадостно поинтересовалась она.

– Нет. Никос сказал, что пришли солдаты и забрали их.

– Это их почетный эскорт, – пояснила Дориана. – Я встретилась с ними в таверне и пригласила на прием к королю нынче вечером. Очаровательная пара! Я зашла пригласить и тебя тоже.

– Но кто они? У меня в Греции никаких знакомых.

– Я кое-что узнала о твоем прошлом, – ехидно усмехнулась Дориана. – Это твоя прежняя возлюбленная, которую ты бросил в Париже.

– Мадлен?! – оторопел Инди.

– Вот именно. Она тут с англичанином по фамилии Брент. Весьма дружелюбный малый. Они были в Афинах, когда услышали, что король в Дельфах, и поехали прямо сюда.

– Просто ушам не верю! Их-то ты зачем пригласила?