Индиго

Даже несмотря на то, что позади меня Вэйтроуз и его барабаны и Элфи расхаживает со своей бас-гитарой, на сцене я был практически один. И они. И свет. И слава.

Пот капает на гитару. Секс.

Мускулы напрягаются, чтобы создать идеальную гармонию. Кульминация.

Они видят меня, чувствуют меня. Они меня слышат. Блаженство.

Заниматься сексом с десятью тысячами человек каждую ночь – нелегкая работа. Вот почему мне нужен был небольшой допинг, чтобы моя производительность оставалась на одном уровне с моими собственными недостижимыми стандартами. Я выходил на сцену, когда в моих венах дури было больше, чем тромбоцитов. Я был на высоте. А когда ты на высоте, тебе не понять, как хреново низко ты падаешь. Девяносто дней реабилитации, и я чист. В основном физически.

Я дал своим слушателям самое лучшее. На «Яд и стихи» меня вдохновила Фэллон, растерзав мне сердце и скормив его волкам из таблоидов. А еще это одна из последних приличных песен, написанных мной до того, как я стал слишком зависим, и разум мой так затуманился от наркотиков, что я не смог создать ничего путного. Теперь, в завязке, мне было интересно, не потерял ли я творческую жилу вместе с наркозависимостью.

Сойдя со сцены, первой, кого я увидел, была Новенькая. Она и ее большие глаза, и узкие, в форме лука Купидона губы, и фиолетовое платье-клеш. Складывалось впечатление, что она вышла из фильма в стиле нуар прямиком в неидеальные объятия этой производственной площадки. Ее одежда бросала мне вызов, от которого мой член напрягся, и мне стало интересно, хотел ли я трахнуть мою компаньонку, чтобы избавиться от нее, или забрать ее себе, пока меня не опередил Лукас.

На ее лице, как всегда, читалось раздражение, поэтому я обошел ее и направился в гримерку. Адреналин закипал под кожей, и я запрокинул голову, обхватив ладонями затылок. Концерт прошел отлично. Нет, черт возьми. Это было великолепно. Я знал это, потому что я был там – на самом деле, а не под кайфом, как раньше, в невидимом облаке ложной самоуверенности.

Я хотел писать.

Мне нужно было писать.

В одиночестве.

Блэйк, Новенькая, две фанатки, которые пробрались за кулисы, и местный пиарщик тащились за мной в гримерку, но я захлопнул дверь прямо перед их носом, не утруждая себя объяснениями. Когда муза бьет тебя по яйцам, ты приползаешь назад и просишь ее ударить сильнее, быстрее, крепче.

Заставь меня истечь кровью. Заставь меня дышать ради этого, жить ради этого, а потом умереть. Заставь потерять разум и обрести душу. Твори свою магию, Муза. Но не заставляй меня ждать, как раньше. Я звал тебя, чтобы ты вытащила меня из пустоты. Ожидая, что ты явишься без предупреждения, как нерешительная любовница.

– Уинслоу. – Новенькая постучала в дверь несколько раз и отнюдь не вежливо. – Открой дверь, или я позвоню мисс Холден. – От меня не скрылось отсутствие слова «пожалуйста». Жаль, что она начала адаптироваться к новым условиям, ибо я не собирался ее оставлять. Я откинул голову назад и закрыл глаза. Для творчества мне нужно уединение. Лучшие слова приходят в тишине.

– Убирайся, – рявкнул я.

– Поверь мне, проводить время с тобой – далеко не первый пункт в списке моих желаний. К сожалению, крутиться вокруг тебя – часть моих обязанностей. Тебе не разрешено оставаться одному, да еще и за закрытыми дверями.

– Можешь ли ты стать еще надоедливее?

– А ты можешь стать еще большим козлом? – Она шлепнула ладонью по двери. – Открывай. Живо!

– Ой, ты делаешь паузы между словами. У меня действительно неприятности, – прорычал я из-за двери, пнув кофейный столик в другой конец комнаты. Он врезался в стену, и одна из его ножек отломалась.

Отлично, блин. Мне не нужно еще больше проблем с Дженной.

Я вздохнул, встал на ноги и распахнул дверь. Фанатки, Блэйк и несколько звукооператоров стояли позади Новенькой, с любопытством заглядывая ей через плечо. Я сделал шаг в сторону, уступив ей дорогу, но ей придется потрудиться.

– Она не может без правила «Н». Мне приходится мириться с этим круглые сутки все дни напролет. – Я насмешливо ухмыльнулся, когда она закатила глаза и протиснулась мимо меня. – Ничего не трогай. Ни на что не смотри. Если это возможно – даже не дыши. Это было бы просто идеально.

Я подписал альбомы, постеры и сиськи, а затем, как только ушли фанаты и техники, захлопнул дверь перед носом Блэйка. Он промямлил что-то про Интернет и фотки члена, но я вытолкал его. Я ценю беспокойство, но кого, черт возьми, это заботит? Если уж на то пошло, то мое хозяйство уже стало общественной собственностью. Все, кто не был фанатом или подростком, имели возможность прокатиться и сделать селфи.