Индия. На плечах Великого Хималая

(О ней написано множество правильных книг. Например: Берзин Александр. Принятие посвящения Калачакры. СПб.: Нартанг, 2002.) Скажу лишь, что учёные определяют Калачакру как отождествление макрокосма с микрокосмом, Вселенной с человеком. Одна из её основных идей — единство бытия. Согласно Калачакре, все внешние явления и процессы взаимосвязаны с телом и психикой человека, поэтому, изменяя себя, человек изменяет мир. В отличие от других тантрических ритуалов посвящение Калачакры даётся большим собраниям народа. Сейчас Его Святейшество Далай-лама XIV проводит этот ритуал по всему миру. Как он утверждает, это одно из самых значительных посвящений в традиции тантры, которое имеет особую важность для мира на Земле.

Исходя из моей примитивной классификации, Табо можно отнести к бизнес-монастырям, наиболее часто посещаемым туристами. На входе в храм выдают билетики, в которых указана сумма пожертвования, как правило небольшая, 10–20 рупий. И это того стоит. Каждый из храмов, которые мы посетили, имел свою запоминающуюся особенность. В одном находилась статуя Майтрейи высотой несколько метров, в другом вдоль стен стояли скульптурные изображения более чем тридцати обращённых в буддизм богов, фрески третьего можно было рассматривать часами, а в четвёртом, храме Махакалы, где обитают преимущественно гневные божества, было хоть и не очень уютно, но совсем «не скучно». На входе в один из храмов, кажется, это был храм «просвещённых богов», я встретил старого знакомого Ганешу — в этих местах, как и местные божества, он принял буддизм.

Пока мы искали водителя, который продолжал искать дизельное топливо, потеряли Сергея Носова. Обнаружил я его возле сувенирной лавки. Он рассматривал отполированный и инкрустированный серебром канглинг.

Канглинг — труба, изготавливаемая из двуглавой берцовой кости человека и используемая для ритуала чод (тшед). Звук образуется благодаря двум отверстиям в конце кости. Канглинг обычно делают из берцовой кости девственника, достигшего четырнадцати лет и умершего ненасильственной смертью. Нельзя изготавливать канглинг из костей с различными дефектами, старых и больных людей. Кости убийц и самоубийц, извращенцев, садистов, людей, умерших от голода, от проказы, также не подходят для этой цели. Любая замена человеческой кости на подделку или кость животного будет распознана существами, приходящими из мира без форм, и может вызвать их гнев.

Сергей приценивался, осматривал его со всех сторон. Я был удивлён столь серьёзным интересом Носова Бабы к этому изделию.

— Уж не собираешься ли ты практиковать чод? — спросил я писателя.

— Не собираюсь, но один мой знакомый…

— И ты будешь покупать для него эту дудку…

— Вряд ли, но мне надо её рассмотреть, чтобы потом рассказать…

Как выяснилось уже в Петербурге, канглинг интересовал одного из героев будущего повествования Сергея Носова. Этот герой во время нашего путешествия, сидя в голове писателя, готовился к обряду «отсечения пут собственного эго».

Чод, или тшед, — (тиб. «отсекать») — эзотерический обряд, целью которого является отсечение привязанностей собственного эго, освобождение от иллюзии двойственности сансары. У Бориса Гребенщикова есть песня, несколько куплетов которой посвящены этому ритуалу;

Село солнце да за Гималаи,
Чтоб назавтра вновь взойти,
Бредёт Йогин на кладбище,
Отсекать привязанности.

У него труба из кости,

Он нагнёт в неё трубить,
Созовёт голодных духов —
Их собой поить-кормить.

Они съедят его тело,

От выпьют кровь до дна,
И к утру он чист-безгрешен,
Не привязан ни хрена.

Эта песня хорошо передаёт внешнюю часть ритуала. Он состоит из «красного» и «чёрного» пиршеств.

Сначала йогин, исполняя заклинания, отбрасывает собственные страсти и собственное эго. Затем при помощи канлинга и ритуального барабана, называемого дамару, визуализирует йдам, покровительствующее божество, в данном случае женского пола, олицетворяющее волевое начало. Оно выходит через темечко йогина и начинает расчленять его тело. И тысячи голодных сущностей приступают к «красному пиршеству». «Пейте мою кровь, жаждущие, — обращается к ним йогин, — ешьте мою плоть, голодные, возьмите мою кожу, нагие, моё счастье — несчастные, мою жизнь, умирающие…»

Сущности подчистую съедают тело йогина, но на этом дело не заканчивается. Следует самый сложный этап — «чёрное пиршество», позволяющий осознать, что всё происходившее иллюзорно: ведь что может отдать йогин, если он сам ничто.

О чод можно прочитать подробнее в книге Александры Дэвид-Ниль «Мистики и маги Тибета», но думаю, что все красочные и даже очень подробные описания не способны приблизить нас к истинной сути этого обряда.