Индия. На плечах Великого Хималая

Чтобы подобраться к монастырю, нам пришлось свернуть с дороги, идущей вдоль реки Спити, и ехать по серпантину наверх, через посёлок, мимо нового небольшого монастыря. Сам посёлок Данкар некогда был столицей Спити, а подземная часть форта Данкар, от которого остались лишь руины, использовалась как тюрьма. «Оказалось, что эта столица — всего десять домишек, прилепившихся на высокой скале. Дома, правда, чистые, порядочно выстроенные из камня со множеством маленьких окон», — писала Верещагина более ста лет тому назад. С той поры мало что изменилось. Сам монастырь, построенный в конце XVI века в честь победы князей Спити над ладакхцами, Верещагину не впечатлил. Зато меня очень.

Это один из самых красивых монастырей Спити и Ладакха. А какой с его крыши открывается вид на долину! Прямо под ногами, в нескольких сотнях метров, сверкающие серебром реки Пин и Спити, а над головой трепещущие на ветру флажки — лунгта.

Флажки вывешиваются гирляндами и чередуются по цвету: белые, жёлтые, красные, зелёные, голубые. (Почему пять цветов и что они символизируют, можно легко догадаться, вспомнив мой рассказ о ступах: это и пять элементов, и пять Будд, и в цветовой форме исполненная мантра «Ом мани падме хум»).

Это самая известная мантра в буддизме. Дословно она переводится с санскрита как «О! Драгоценность [в цветке] лотоса!». Как поясняет Его Святейшество Далай-лама XIV, «мантра — олицетворение чистоты тела, речи и ума Будды. Второе слово (мани — „драгоценность“) соотносится с бодхичитта — стремлением к Пробуждению, состраданием и любовью. Третье слово (падме —„цветок лотоса“) соотносится с мудростью. Четвёртое слово (хум) олицетворяет неделимость практики (метода) и мудрости».

На флажках помимо мантр могут быть нарисованы мандалы, изображения Будд и Бодхисатгв, а также Коня Ветра, несущего на спине драгоценность, символ буддийского учения — камень Чинтамани. Ветер, развевающий флажки, оживляет слова, написанные на них, а это вносит гармонию в мир.

Колючие волосы солнца
лезут в мои глаза,
тонкие пальцы луны
ласкают мою кожу,

я пытаюсь быть здесь и сейчас

в потоке всегда и везде,
никого я ещё не спас,
приближаясь по бурной воде

к мельнице, чьи жернова

даже время в пыль разотрут,
но трепещут мои слова,
словно флажки на ветру.

Мы много времени провели на крыше, любуясь пейзажем в свете уже идущего к закату солнца, а затем в сопровождении полного улыбающегося монаха с модной небольшой бородкой посетили монастырский музей, стены которого были увешаны предметами утвари прошлых веков, принадлежавших местным жителям, а также новыми изделиями в традиционном стиле, которые можно купить. Было также много стендов с описанием природы края и его традиций, но мои спутники не позволили мне изучить повнимательнее эти стенды, справедливо заявив, что картинки я и дома в книжках посмотрю.

Монах рассказал нам, что монастырь постепенно разрушается: дождей стало больше, образуются протечки, которые портят старинные фрески. Зимой, как выяснилось, в монастыре почти никого нет, и цифра 150 монахов, указанная в одном из путеводителей, сильно преувеличена.

На обратном пути нам стало везти: около въезда в Казу Тоня и Носов нашли батарейки, водитель купил солярку, а возле отеля нас ждал джип, который привёз починенное колесо. Но на этот раз света не было уже во всём городке. Мы пошли на ужин в полной темноте, освещая дорогу налобными фонариками, и ужинали при свечах.

Когда вернулись в отель, неожиданно включились все лампы. Почему-то это произвело впечатление на собак, они начали лаять и не могли остановиться, поэтому мы засыпали под собачье многоголосье.

Утром перед отправлением из Казы посетили местный монастырь школы Сакья, открытый ровно год назад. Собаки уже не лаяли, пели птицы, и к их голосу примешивался звон колокольчиков и скрип молельных барабанов, закрученных проходящим мимо стены мани жителем посёлка. Естественная музыка и никаких раздражающих слух звуков.

Часть 5. Лахул и Ладакх

На перевал Кунзум мы поднялись ещё в первой половине дня и быстрее, чем в прошлый раз спускались, — ручьи пока не стали реками. Катя мечтала побывать на озере Чандратал, и я подумал, что, обогнув вершину справа от перевала, мы сможем хотя бы увидеть его сверху. Поэтому мы втроём, Сева, Катя и я, предприняли небольшой двухчасовой пеший поход: траверсом вдоль склона и с небольшим превышением обогнули гору. И действительно, далеко в ложбине увидели маленькое синее пятнышко — озеро. Но гораздо больше завораживала панорама снежных вершин и ледников на противоположной стороне долины.