Индия. На плечах Великого Хималая

Как баран на новые ворота
На Тилопу пялится Нарота
Тот же превратился в куст колючий
И, смеясь, повис на горной круче
Дальше круче круче круче
Круче круче круче круче

Как от тигра злая антилопа

От Нароты пятится Тилопа
И смеясь бежит по горным тропам
Не чета обычным антилопам
В тучи в тучи в тучи
В тучи в тучи в тучи галопом

Как козел за быстрой антилопой

Припустил Нарота за Тилопой
Оступился и сорвался в пропасть
Вертолет ему подставил лопасть
На борту Тилопа за пилота…

Когда Умка мне прислала сверенный текст, я подумал, что она допустила ошибку в написании имени Наропа. Но оказалось, что Нарота — настоящее имя, а тибетцы переделали его в Наропа.

Надо сказать, что Наропа выдержал все двенадцать испытаний, каждое из которых обучало его определенной технике, и достиг просветления. Учеником Наропы стал Марпа (1012–1097), а учеником Марпы — маг и поэт Миларепа (1052–1135), фигура известная в Тибете и Монголии так же, как в России Александр Сергеевич Пушкин.

«В юности Миларепа был далек от буддизма, — пишет Е. А. Торчинов, — и даже практиковал черную бонскую магию с целью извести родственников, ранее причинивших много зла его семье. Позднее Миларепа пережил глубокое раскаяние и обратился в буддизм. После тяжких испытаний он стал учеником Марпы, который позднее и сделал его своим преемником. Миларепа стоит у истоков тибетской традиции уединенного горного отшельничества: в труднодоступных горных пещерах он практиковал йогу туммо — внутреннего тепла, которая, по его словам, неоднократно спасала его во время суровых тибетских зим. Практика туммо занимает важное место в методах школы Кагью и в настоящее время: когда вы слышите о соревнованиях гималайских „йогов“, в лютую горную стужу соревнующихся в том, кто скорее высушит теплом своей обнаженной спины мокрую простыню, знайте, что речь идет именно о кагьюпинских репа (pec-па), о носящих белые льняные одежды йогинах, практикующих туммо». (Цит. по: Торгинов Е. А. Буддизм (карманный словарь). СПб.: Амфора, 2002. С. 81.)

Перед прошлой поездкой я прочитал чей-то отзыв о монастыре Шашур, где автор рассказывал, как они пришли в ухоженный, но абсолютно пустой монастырь. И когда в июле 2008-го мы поднялись к монастырю, то тоже никого не застали. Храм был закрыт, в комнатах лежали вещи, но, кроме птиц, в монастыре никого не было. Мы прокрутили молельные барабаны, прозвенели колокольчиками, обошли по кругу территорию — никого!

На этот раз в Шашур отправились Сева и Катя. К их приходу монахи материализовались и даже напоили гостей теплым чаем.

Карданг и сувениры

Мы же отправились на другой берег Бхаги, в монастырь Карданг. Тропа вела к пешеходному мосту мимо зарослей ивы и шиповника с удивительными ярко-желтыми, наполненными солнечным светом цветами. На подножье одной из ступ, стоящих в тени деревьев около тропы, то есть, по сути, на коленях Будды, сидели два мальчика и девочка в школьной форме. Школьники в Индии, как правило, носят такие же, как и у нас, гимназические костюмчики. По цвету и покрою можно понять, в какой школе учится ребенок. В жарких краях уроки проходят иногда не в помещении школы, а в тени школьной террасы или под навесом.