Индийская философия (Том 2)

Первые три категории – субстанция, качество и действие обладают реально объективным существованием[43]. Канада называет их артха и, истолковывая йогическое проникновение, заявляет, что мы можем получить из них интуитивное знание[44]. Другие три: общность, особенность и присущность – являются продуктами интеллектуального различения (буддхьяпекшам)[45]. Они суть логические категории. Прашастапада замечает: "Они имеют свое единственное бытие внутри себя (сватмасаттвам), интеллект для них – это индикатор (буддхилакшанатвам), они не являются ни следствием (акарьятвам), ни причиной (акаранатвам), не имеют ни общности, ни особенности (асаманьявишешаваттвам), вечны (нитьятвам) и не выразимы словом "вещь" (артхашабданабхидхейятвам)"[46]. Доказательства реальности последних трех категорий должны быть логическими[47], значение этих категорий состоит в том, что они не могут быть непосредственно воспринимаемы. Эта точка зрения была изменена, когда принципы ньяйи и вайшешики стали перемешиваться. На ранней стадии развития вайшешики, когда все категории, как говорилось; признавались ею обладающими свойством существования вообще (аститва)[48], проводилось различие между двумя видами бытия – саттасамбандха, причисляемой к субстанциям, качествам и действиям, и сватмасаттва, или бытием общего, особенного и присущности[49]. Удаяна в своей "Киранавали" определяет первые как осуществление бытия посредством отношения присущности, а последние как самостоятельное существование, независимое от всякого бытия. Взгляды Шанкара Мишры более полезны, ибо в своей "Упаскаре" Мишра определяет саттасамбандху как склонность к разрушению и способность выводить следствие из своей природы. Видимо, это был технический прием для констатации существования во времени и пространстве. Сватмасаттва, или самостоятельное существование, не зависит от пространства и времени и, следовательно, является чем-то принадлежащим к вневременным категориям. Хотя последние являются продуктами абстракции, они рассматриваются как нечто более реальное, чем сами вещи, от которых они были абстрагированы. Вайшешика настаивает на вневременном и внепричинном характере категорий общего, особенного и присущности и предостерегает нас от естественной тенденции к признанию атрибутивного существования в пространстве и времени, то есть от тенденции к признанию существования результатов абстракции.

V. СУБСТАНЦИЯ

Субстанция – это категория, при помощи которой вайшешика ведет решительную борьбу против всех идеалистических систем. Существование субстанций признается всеми ее сторонниками. Объекты внешнего мира, доходящие до нас в виде реальностей в себе и для себя, представляют действительность с заключенной в ней сущностью. Субстанция означает свойство сущности вещей. То, что мы неопределенно называем бытием, есть не что иное, как ряд вещей, различным образом обусловленных в пространстве и времени и отличающихся одна от другой различными свойствами. Буддистская точка зрения, состоящая в том, что субстанция не существует отдельно от качеств, так же как и целое не существует отдельно от части, противоречит свидетельству опыта[50]. Действительность представляется нам образованной субстанциями, характеризующимися наличием качеств и частей. Мы можем узнать кувшин, который мы видели вчера, что было бы невозможно, если бы этот кувшин представлял собою серию наших ощущений[51]. На обычном опыте мы убеждаемся в том, что качества встречаются группами, которые неизменны по характеру и достаточно отличны одна от другой. Яблоко всегда состоит из той же группы качеств и неизменно произрастает на том же виде дерева. Существование не разрушаемых временем мумий или гор на протяжении нескольких тысячелетий было бы непонятно без признания субстанций, в которых пребывают качества. "То, что содержит в ней действие и качества и служит причиной существования"[52], есть субстанция. Это субстрат качества[53]. Другие категории лишены качеств.