Индийская жена исследования, эссе

Песенные диалоги между деверем и его бхабхи широко представлены в женском фольклоре штата Хариана. Инициатором любовной беседы может выступать любой из них. "Пассивная" сторона при этом, как правило, делает вид, что отвергает другую. Так, деверь говорит своей невестке, что ему надо идти работать в поле, на что та отвечает: "Конечно, иди, деверь, что тебе сидеть дома?" Деверя такой ответ не обескураживает, и он просит ее сначала подать ему воды, потом приготовить халву и, наконец, постелить постель, что, казалось бы, совсем не вяжется с его первоначальным намерением отправиться пахать. Все это услуги, которые жена должна оказывать мужу. Стойкая бхабхи предлагает деверю самому взять воды, поесть вместо халвы лепешек и самому постелить себе постель, отказывая ему таким образом в близости.

Отношения с младшим деверем являются и средством социализации юношей в отношении их сексуального воспитания. Следует отметить, что, говоря о традиционном обществе, мы говорим главным образом о сельском населении. В деревне же родственниками друг другу приходятся все мужчины и незамужние женщины. Независимо от степени родства женщины одного поколения считаются сестрами, поэтому жен берут обязательно из других деревень. А интерес юношей к противоположному полу в той или иной степени удовлетворяется отношениями с молодой свойственницей.

В романе классика литературы хинди Премчанда "Жертвенная корова" об одном из юных героев сказано следующее: "Еще вчера Гобар был мальчиком-подростком. Почти все молодые женщины его деревни приходились ему либо сестрами, либо невестками. Сестры есть сестры, о них и говорить нечего. Вот невестки, те, конечно, порой шутили и заигрывали с ним, но делали они это только так, смеха ради. В их глазах Гобар был совсем зеленым юнцом. Молодость его только расцвела, и они еще не могли воспользоваться ее плодами. Но теперь юность его словно созрела. Смелый призыв Джхунии, шуточки невесток словно ускорили процесс его созревания. Подобно тому как слабый шорох листьев будит чутко спящего зверя, так и они разбудили созревшую юность Гобара".

Очевидно, что романтические отношения со старшими невестками служат для юношей своего рода школой.

Разумеется, не исключено, что красота молодой женщины пробудит страсть и в сердце джетха или даже свекра. Бывает, что и в этих случаях возникает близость. Однако если связь с деверем, хоть и подвергая ее осуждению, общество готово простить, то отношения с другими мужскими свойственниками резко порицаются и не санкционированы социальными установлениями ни в какой форме. Их любовь героиня народных песен по большей части отвергает. Очевидно, отвергает она ее потому, что на интимные отношения со старшими свойственниками общество налагает категорическое вето, тогда как на связь женщины с младшим свойственником своего поколения готово, по разным причинам, смотреть сквозь пальцы. В раджастханских женских песнях, в которых роль возлюбленного, как мы уже видели, отводится или мужу, или деверю, поется и о джегпхе, заглядывающемся на жену младшего брата:

"Я смолола ман зерна, я смолола ман зерна, Я приготовила еду из мана зерна. Мой джетх садится есть, но не ест, Он смотрит пристально на меня.

— Что такое, джетх, не испортила ли я кушанье, Не пересолила ли еду?

— Нет, моя баху, ты не испортила кушанье, Не пересолила еду.

— Если ты, джетх, полюбил меня, Я уйду обратно к отцу".

Любовь джетха — беда для женщины. В фольклоре героиня предстает в этих случаях невинной жертвой. Любовная связь с джетхом возникает вопреки желанию баху, мужчина пользуется отсутствием своего младшего брата.

"Мой муж водит поезда на железной дороге в Агру, Мой средний джетх ласкает мои тяжелые груди".

Тем не менее и отношения с джетхом иногда подаются в эротическом контексте:

Я пошла в сад нарвать цветов, Надо мной подшутил павлин. — Дай мне, баху, мой меч и нож, Я пойду в сад и убью павлина".

В этих куплетах внимание привлекают две вещи. Во-первых, индийский джетх выступает в роли защитника, как и греческие старшие девери Елены, о которых говорилось в начале этой статьи. Во-вторых, женщина прибегает к его защите, когда поругана ее женская честь. Нет никаких сомнений в том, какую именно шутку сыграл с ней павлин — самый яркий мужской эротический символ в индийской культуре.

Здесь, однако, обо всем этом повествуется в фривольном тоне, который со всей очевидностью предполагает непосредственную личную заинтересованность джетха в случившемся. Месть, которую он готовит павлину, явно вызвана ревностью, и павлин обозначает соперника.