Индийский мечтатель

Шултри был невелик; он состоял всего из одной комнаты и крытой веранды. У входа стоял паланкин. Носильщики сидели под навесом на корточках вокруг дымящегося котла. Индийцы-музыканты обменялись с ними приветствиями и остались на веранде. Лебедев с Деффи вошли в комнату, освещенную колеблющимся пламенем масляной плошки. Посередине на ковре сидел человек в европейском платье; перед ним на широких листьях лотоса были разложены различные кушанья, распространявшие аппетитный запах. Он учтиво поднялся и произнес по-английски:

— Прошу разделить со мной ужин, джентльмены!

Лебедев поблагодарил: у них с собой вполне достаточно провизии. Но незнакомец продолжал настаивать, уверяя, что никак не справится один со столь обильной едой.

— Мой повар путешествует со мной, он большой мастер. Надеюсь, его стряпня придется вам по вкусу.

Дольше отказываться было просто невежливо. Они представились друг другу. Незнакомец отрекомендовался Иоганном Хаафнером. Он был голландцем по национальности и служил в должности коммерческого агента голландской фактории в Негапатаме ¹⁸.

Хаафнер возвращался домой из деловой поездки.

Узнав, что один из его новых знакомых — русский, коммерсант очень обрадовался: его покойный дед бывал в Петербурге в царствование императора Петра I.

— С детских лет я мечтал отправиться в вашу страну, — продолжал Хаафнер. — Многие из моих знакомых в Нидерландах ведут с Россией очень выгодные торговые дела…

К Патрику Деффи голландец отнесся более сдержанно, тем не менее угощал обоих радушно и любезно. Кухня действительно оказалась превосходной: пилав из курицы и традиционный индийский кхерри из жареного риса и овощей, обильно приправленных перцем, мускатным орехом, гвоздикой; печеные бананы с яйцами, неизменные чапати — пресные лепешки из пшеничной муки и, наконец, различные плоды. Обжигавшую рот острую пищу запивали пальмовым вином. Лебедев ел с удовольствием; вдруг лицо его омрачилось:

— Ах, господа, господа! Подумать только: вот мы здесь наслаждаемся вкусной пищей, а рядом целые деревни погибают от голода.

Он рассказал голландцу о том, что им привелось видеть.

— Я живу в Индии уже пятнадцать лет. Не раз приходилось мне наблюдать подобные картины.

— В чем же причина? — спросил Лебедев. — Климат?

— Да, конечно, климат… Но главным образом — дурные правители… Англичане.

Герасим Степанович с некоторым смущением взглянул на Деффи. Хаафнер заметил этот взгляд:

— Кажется, я невольно обидел вашего спутника? В таком случае, прошу меня извинить, и не станем больше возвращаться к этой теме.

Но Патрик возразил спокойно:

— Можете не стесняться. Я не вхожу в Совет директоров Ост-Индской компании и даже не являюсь ее акционером.

— Рад слышать это из уст англичанина. Что ж, если угодно, я буду продолжать… Климат здесь действительно тяжкий: то засухи, то ужасные наводнения. Поэтому с древнейших времен здешние правители обращали большое внимание на строительство каналов, плотин, колодцев. Но вот явились просвещенные европейские купцы — господа британцы. Они строят крепости, казармы, торговые склады, конторы, роскошные особняки и виллы, но нисколько не заботятся о важнейших оросительных системах: о каналах, плотинах… Вот и последствия!

— Верно, — подтвердил Деффи.

— Мало того, — продолжал Хаафнер, все больше увлекаясь. — Ост-Индская компания сама, словно намеренно, вызывает голодные моры. Она собирает в своих амбарах огромные запасы риса и зерна, а когда наступает неурожай, продает их по самым высоким ценам…

— О да! — послышался возглас.

Это был Сону. Он сидел на корточках у двери и с интересом слушал.

Хаафнер посмотрел на Лебедева.

— Пусть послушает. Его это касается больше, чем нас, — сказал Герасим Степанович.

Голландец был явно недоволен:

— Я все-таки не хотел бы…

— Сону! Выйди отсюда, мой мальчик… Потом я объясню тебе.

Сону тотчас же вышел из комнаты.

— Не советую вам, сударь, пускаться в откровенности с этим народом. Мы, белые, можем между собой говорить все что угодно, но им этого слушать не нужно.

— Есть русская пословица: «Не выноси сора из избы», — усмехнулся Герасим Степанович. — Так, что ли?

— Очень метко сказано!.. Итак, вернемся к нашей теме. Возьмем для примера хотя бы то, что вы наблюдали сегодня по соседству. По чьей милости погибли жители этого селения? Я отвечу вам, господа: по милости Поля Бенфильда…

— Кого? — воскликнул Лебедев. — Как вы сказали?!

— Поля Бенфильда, — повторил голландец. — А почему это вас так удивляет?

Но Герасим Степанович уже овладел собой:

— Ничего особенного… Некогда я знавал человека с такой фамилией… Прошу вас, мистер Хаафнер, продолжайте.

— О! — воскликнул голландец. — Бенфильд — это своего рода знаменитость. Еще пятнадцать лет назад он был мелким чиновником Ост-Индской компании, а теперь ворочает миллионами. Диктует свою волю не только здешним властям, но и правительству в Лондоне. Его огромное состояние нажито вымогательствами, взятками, мошенническими операциями, бессовестным ростовщичеством… Что же удивительного: подобные нравы здесь стали обычными с легкой руки Уоррена Хастингса ¹⁹, этого дьявола в человеческом образе…