Индюшка с бриллиантами (Сборник юмористических рассказов)

Прежде всего, расчищаем снег лопатой или другим подручным инвентарем так, чтобы образовался круг примерно в двадцать квадратных метров. В круг ставим большой медный таз, предварительно вылуженный до такой степени, чтобы отблески солнечных лучей ослепляли свинью. Это крайне необходимо, ибо ослепленные существа всегда легче поддаются соблазнам, а следовательно, — и гибельным влечениям. Ослепленная свинья решит что свет ей ниспослан самим раем, и в ее воображении начнут порхать свиные ангелы, издавая мелодичное похрюкивание. Рядом с тазом ставят три кадушки — одну для окороков, другую — для холодца из свиной головы и ножек и третью — для кровяной колбасы. Кадушки предварительно следует окурить серой, сполоснуть кипятком и еще раз окурить — и на сей раз ладаном, против сглазу. Справа от кадушек (а можно и слева — в зависимости от того, правша экзекутор или левша) ставят старинный деревянный сундук с лесными целебными травами, с сельдереем и морковью, чесноком и луком, тмином и чабрецом и еще многими-многими другими, необходимыми для образования нужного аромата. Немного позади — котел с розовым капустным рассолом, в который большими пригоршнями бросают морскую соль, зерна черного и душистого перца, лавровый лист, дикую мяту, толченый горький перец и заготовленный еще весной сок вареной алычи. Хорошо бы, кроме того, немного поодаль расположиться цыганскому оркестру в составе: зурна, барабан, волынка, скрипка и контрабас, который крайне необходим для создания подходящего настроения среди участников церемонии убоя. В прежние времена, когда у людей водились лишние деньги (тогда не было ни машин, ни дач), хозяева кроме оркестра приглашали и молодых цыганок, которые плясали вокруг музыкантов. А кое-где на месте убоя строили деревянные подмостки со скамейками, где пристраивались любопытные и знающие. Советами и замечаниями они помогали тем, кто колол поросенка, и в решительные минуты поддерживали их дружными криками. Рассказывают даже, будто рядом с подмостками раскатывали ковер, на котором с криками — «Машалла, машалла!» — кувыркались народные борцы, намазанные оливковым маслом.

Неплохо также позвонить по телефону 66-17-84, чтобы с телевидения пришли товарищи, ведущие «Каждую неделю», и взяли интервью у главного действующего лица и его помощников, а также сняли сцены самого действа, которые можно показывать по второй программе в перерывах между спортивными состязаниями.

Непосредственно перед столь важным событием обычно устраивают бега и скачки на лошадях и ослах, запряженных в расписные повозки, в которых красуются разряженные в пух и прах девушки и парни, размахивающие баклажками и пастушьими посохами. На баклажках же и посохах, словно знамена, развеваются пестрые носки. Давным-давно, когда в наших краях водились черкесы, они — ну, черкесы — именно на таких праздниках демонстрировали свой знаменитый танец с саблями (см. «Гаянэ» Хачатуряна). Собирались торговцы из Валахии и Молдовы — продавать прирученных волков из Турну-Мэгуреле, чернокожие арапы доставляли четки с гроба Господня и обломки Христова креста. В некоторых случаях разбивали свои палатки и циркачи, пожиратели огня и кинжалов, канатоходцы, спускались с гор медвежатники, питомцы которых показывали, как «бабка месит тесто» и как «дед ракию пьет», из Англии прибывали туристы с фотоаппаратами и блокнотами, проводились научные симпозиумы по убою поросят (это — в последние годы). Сбор великого множества людей использовали ораторы, которые разъясняли свои политические и религиозные убеждения; представители туристических агентств обходили народ, одаряя каждого проспектами, самолеты выписывали в воздухе подходящие мысли, а поэты набрасывали будущие стихотворения вроде такого:

БОЖИДАР — СВИНЬЯ!

«Весело хрюкает наш Божидар»

(Из поэмы Валерия Петрова «Мальчик с пальчик»)

Божидар — свинья, свинья, свинья наш Божидар!

Дар божий — поросенок, а Божидар — свинья.
Да, поросенок — божий дар, свинья наш Божидар!

Говорят, что именно во время такого события Мидхат-паша стукнул себя по лбу и решил провести железнодорожную линию между Русе и Варной. Разумеется, это всего лишь легенда, что Генрих Восьмой Английский, глядя, как колют поросенка, догадался, каким образом уладить вопросы, связанные с его шестью супругами. Утверждают также, что в предсмертные минуты слепому Галилею явилось видение далекого отрочества: он увидел огромный вертел, на котором поджаривали поросенка, и воскликнул: «А все-таки он вертится!»