Индивидуализированное общество

Так же, как осознание добра и зла порождает властную и устойчивую потребность в нравственном руководстве, осознание конечности человеческого бытия провоцирует желание трансцендентности, проявляющееся в одной из двух форм: либо жизнь, признаваемая преходящей, должна оставить после себя следы гораздо более долговечные, чем тот, кому она была дана, либо человек до смертного своего часа должен вкусить ощущений, лежащих по ту сторону опытов преходящей жизни, ощущений, которые «сильнее смерти». Общество подпитывает это желание в обеих его формах. В нем скрыта энергия, ожидающая, что ее направят в заданное русло. Общество «подзаряжается» этой энергией, оно в той мере извлекает из этого желания свои жизненные соки, в какой ему удается обеспечить людям возможность испытывать удовлетворение, предоставить для этого достойные доверия ориентиры, достаточно соблазнительные и надежные, чтобы стимулировать «исполненные значимости» усилия, «придающие смысл» жизни; усилия, способные заполнить собой весь отпущенный жизненный срок, [вместе с тем ориентиры эти должны быть] и достаточно разнообразными, чтобы люди Действительно жаждали и стремились к ним независимо от уровня иерархии и общественного положения, от того, сколь щедрыми или скудными ни были бы их таланты и возможности.

Все это может быть, как полагает Беккер, сумасшествием, но это можно счесть и рациональным ответом на условия, которых людям не дано изменить, но с последствиями которых они вынуждены мириться. Как бы то ни было, общество «манипулирует этим», как манипулирует оно и осознанием добра и зла, но в данном случае свобода его маневра более широка, а его ответственность более серьезна, поскольку люди уже вкусили от Древа добра и зла, но только лишь слышали о Древе жизни, не зная вкуса его плодов.

Там, где существует употребление, есть и возможности для злоупотребления. И грань, отделяющая употребление от злоупотребления как орудия трансцендентности, была и остается весьма горячо (пожалуй, даже наиболее горячо) оспариваемой линией из всех, когда-либо проведенных человеческим обществом; скорее всего, она еще долго будет оставаться таковой, поскольку плоды с Древа жизни пока еще не замечены на должным образом лицензированных торговых прилавках. Задачей любой экономики является управление редкими ресурсами, а судьба экономики трансцендентности состоит в том, чтобы предоставлять и распределять заменители очевидно отсутствующих ресурсов: управлять движением суррогатов, которые должны лишь представлять «настоящий товар» и делать жизнь сносной даже в его отсутствии. Г лавное их применение состоит в том, чтобы предотвратить (или, если это невозможно, отсрочить) момент открытий, подобных грустному прозрению Леонардо да Винчи, сказавшего: «Я думал, что учусь жить, а на самом деле учился умирать», - мудрости, которая иногда может способствовать расцвету гения, но чаще приводит к параличу воли. Именно поэтому предлагаемые и находящиеся в обороте жизненные смыслы не могут быть рассортированы на «верные» или «ошибочные», истинные или мошеннические. Все они дают удовлетворение, различающееся эмоциональным наполнением, глубиной и длительностью, но любому из них далеко до подлинного удовлетворения потребности.

Отсюда вытекают два следствия. Первое - это изумительная изобретательность культур, «основным призванием» которых являются поставки все новых, пока еще не проверенных и не опороченных стратегий трансцендентности, и постоянное воскрешение доверия к продолжающимся поискам, несмотря на то, что путь первопроходцев петляет между разочарованием и отчаянием. Торговля жизненными смыслами - это самый конкурентоспособный из рынков, и, учитывая, что «предельная полезность» предлагаемых товаров вряд ли снизится, следует предположить, что спрос, диктующий конкурентоспособное предложение, никогда не исчезнет. Второе - это внушающая благоговение возможность наживать капитал на неосвоенных и неистощимых запасах энергии, генерируемой постоянной и никогда не утоляемой до конца жаждой поиска смысла жизни. Эта энергия, если ею должным образом овладеть и направить в нужное русло, может найти самые разнообразные применения: благодаря своей вездесущности и разнообразию она представляет собой целиком и полностью культурный «мета-капитал», материал, из которого могут быть построены и строятся многочисленные и разнообразные формы «культурного капитала». Любой вид социального порядка может быть представлен как сеть каналов поиска жизненных смыслов и передачи открытых формул. Энергия трансцендентности поддерживает ту оживленную деятельность, которая и называется «социальным порядком»; она делает его как нужным, так и достижимым.