Индивидуальные отношения

Имеет ли эта загадка решение? Если и да, то его вряд ли можно назвать логическим. Действительно, определение сущности или души – дело неблагодарное. В восточной философии также велика тенденция разложить все на мелкие части. Так, согласно воззрению буддистов, индивидуальность человека состоит из рупы и намы, те в свою очередь тоже делятся, появляются и другие аспекты и другие ветви, координаты. В конечном счете мы видим очень сложную, многогранную и претендующую на полноту систему с огромным количеством самостоятельных «центров», а также названых (поименнованных) и феноменологически описанных элементов психики человека: виджняна (сознание), манас (ум), рупа (материальные атрибуты), ведана (ощущение), санджня (восприятие), санскара (духовные склонности и воля), четана (воля), читтасантана (ряд когниций), четасика (духовные качества), пасада рупа (чувственные качества тела) и так далее. Но это, можно сказать, некая внешняя индивидуальность, на самом деле не столь уж существенная в системе приоритетов восточной философии. «Если отбросить его имя, свойства, особенности, накопления, – пишет Джидду Кришнамурти об этой “внешней индивидуальности”, – что, собственно, такое есть “я”? Существует ли “я”, личность, если отнять ее качества? Именно страх быть ничем толкает “я” к деятельности; но оно – ничто, оно – пустота. Если мы в состоянии бесстрашно взглянуть в эту пустоту и соприкоснуться с этим наводящим боль одиночеством, то страх совсем исчезнет и произойдет глубокая трансформация. Для того, чтобы так случилось, должно быть переживание этого “ничто”, которое невозможно, если существует переживающий»²⁹. Но эта «внешняя индивидуальность» – вовсе не то заветное «я», которое искал странствующий монах и относительно которого Будда хранил гробовое молчание.

Итак, выявляется своего рода «субстанциональная индивидуальность», которую, впрочем, Будда то ли отвергает, то ли принимает, и «составная» – идентичная по структуре для каждого из нас и отличная у каждого по содержанию. Но есть и еще одна, третья по счету «индивидуальность», та индивидуальность я, которая ответственна за развитие.

Представление о ней прочитывается во всех важнейших текстах восточной философии. Но подступиться к ней напрямую невозможно, поэтому мы попробуем сделать это через понятие Нирваны. В этом особенном состоянии-реальности, в соответствии с рядом источников, истинная индивидуальность аннигилируется в некой общей индивидуальности, «свехземном сознании». «Мною, в Моей непроявленной форме, – говорит Кришна в “Бхагавад-Гите”, – пронизана вся эта вселенная. Все существа находятся во Мне, но Я – не в них. Однако все сотворенное не покоится во Мне. Узри Мое мистическое могущество! Хотя Я и поддерживаю все живые существа и хотя Я нахожусь повсюду, Я не есть часть этого космического проявления, поскольку Я Сам – источник творения». То есть, в данном случае этой универсальной общей индивидуальностью является Верховная личность Кришны, но названия этой Высшей индивидуальности могут и меняться.

Но, по другим источникам, в Нирване индивидуальность не растворяется, не умирает, а достигает своего апогея. «Когда мы вернемся к нашей истинной сущности, – пишет Шри Ауробиндо в своей книге “Синтез Йоги”, – фальшивое “эго” покинет нас, а его место займет высочайшее и интегральное “Я”, истинная индивидуальность. Это высочайшее “Я” объединит себя со всеми сущностями и увидит весь мир и Природу в своей собственной беспредельности»³⁰ . Но на самом деле, этот нюанс не имеет никакого принципиального значения. Важно то, что в состоянии Нирваны отсутствует самоощущение себя, но не теряется индивидуальность. «Нирвана, – пишет С. Радхакришнан в своей монографии “Индийская философия”, – это не падение в пустоту, но только отрицание потока явлений и положительное возвращение я в самого себя»³¹. Не случайно человек, достигший Нирваны, более не страдает (на Тибете Нирвану так и именуют – Мьа-Нан-Мед, то есть «Состояние Отсутствия Причин Огорчения»), ведь отсутствует самоощущение, а как может страдать отсутствующее? Вместе с тем и рассказать об очищенной индивидуальности, «возвращенной с самоё себя», уже не представляется возможным по той же самой причине.

Эйдос индивидуальности

…движение изнутри, из самого себя, – одушевлено, потому что такова природа души. Если это так и то, что движит само себя, есть не что иное, как душа, из этого необходимо следует, что душа неподражаема и бессмертна.

Платон («Федр»)