Индокитай: Пепел четырех войн (1939-1979 гг.)

По планам Пекина, «колдун» Лин должен был быть заменен новым резидентом в декабре 1978 года. Лина предполагалось вывести на китайскую территорию, а когда начнется война с Вьетнамом, бывший «колдун» мог быть использован в качестве опытного проводника.

* * *

Новый «шеф» по имени Тао обладал биографией во многом напоминавшей Лина. Выходец из помещичьей семьи, в начале пятидесятых годов был осведомителем колониальной охранки, затем скрывался от представителей народной власти в Тэйбаке – Западном крае, вблизи от лаосской границы. Там он занимался контрабандной торговлей опиумом, был главарем шайки, совершавшей налеты на первые кооперативы, грабившей караваны с рисом и другим продовольствием. От облав пограничников и отрядов государственной безопасности уходил, пользуясь знанием горных троп, скрывался на китайской территории.

Но как-то пуля вьетнамского пограничника настигла бандита, пробила ему ногу. Тао все-таки удалось, оставляя кровавый след, уйти на китайскую сторону. И еще большая ненависть закипела в бывшем помещике. Он был готов на любое вредительство, поджоги, убийства. Местные жители его боялись. Многим он был известен под кличкой Хромой.

Его ненависть к Вьетнаму получала должную оценку китайского «центра». За каждое преступление ему повышали плату. За убийство старика сторожа он получил как-то 120 юаней и пятьсот вьетнамских донгов. За расправу над молодым крестьянином – 200 юаней и 800 донгов.

В 1973 году Тао должен был «осесть» в районе Лаокая. Облюбовал небольшое горное селение вблизи стратегической шоссейной дороги, втерся в доверие к местному учителю и даже собрался жениться на его дочери. Но девушке стало известно, кем прежде был ее «жених».

Опасаясь, что Син – так звали невесту – сообщит о нем органам безопасности, он увел ее в горы, убил и сбросил в ущелье. А сам, заметая следы, вернулся в Китай.

В юньнаньском разведцентре были недовольны провалом Тао. Ему дали новую кличку Кань – Бульон и стали готовить вновь для заброски во Вьетнам. Он несколько раз приходил к холму Паченван, инспектировал «работу» колдуна Тан Сай Лина и каждый раз оставался доволен. Местные обычаи изучил превосходно; знал тропы, ущелья и переправы. В лояльности Лина – такого же, как он, убийцы, авантюриста и шпиона, – не сомневался. И когда в «центре» ему предложили заменить Лина, он согласился. «Что ж, исчезнет один «колдун», – размышлял Кань, – незаметно появится другой, и все пойдет своим чередом». Семья бывшей невесты проживала в отдаленном уезде, и возможность встречи с кем-либо из знакомых или родственников, учитывая эти горные вьетнамские районы, практически исключена.

Но случилось как раз то, что редко бывает в жизни и чего хотела не допустить китайская разведка, забрасывая во Вьетнам своего нового резидента. Расплата за многие преступления оказалась неотвратимой. При переходе границы в хорошо известном для Каня месте переодетый под сборщика хвороста шпион натолкнулся на отряд пограничников. Среди них были двое – одноклассники Син…

…Трудно передать горе старого учителя, когда дочь нашли на дне горного ущелья. И не знал о том Кань – Тао, что на него был объявлен тогда розыск и о том, что друзья Син на могиле павшей поклялись отомстить убийце.

И вот произошла эта «встреча». Здесь на горных тропах в утренние часы сборщиков хвороста всегда немало. Казалось бы, и этот не вызывал подозрения. Но только одному из бойцов что-то напомнила вывернутая левая нога удалявшегося крестьянина.

«А вдруг это Тао? – осенило его. – Нет, невозможно, – успокаивал себя солдат. – Он бы вряд ли решился вновь появиться во Вьетнаме. А почему бы и нет? – настойчиво возражал внутренний голос. Руки тверже сжимали автомат. – Наш уезд далеко, и здесь его наверняка никто не знает. Он мог бы чувствовать себя в полной безопасности. Надо проверить!»

Пограничник окликнул своего друга:

– Видишь того «хромого». Припадает на левую ногу. Как тот Тао – убийца Син. Помнишь?

Образ Син будто возник перед бойцами. Автоматы – на боевом взводе.

– Стой! Документы!

Тао, не оборачиваясь, выхватил пистолет. Прыжок в сторону. Рядом спасительный камень. За ним ручей и тропа на перевал. Тао первым открыл огонь.

Ответная очередь сразила шпиона. Когда два друга перевернули уткнувшуюся в каменистую землю голову, перед ними был тот самый Тао.

– Жаль, что не удалось взять живым, – сетовали пограничники.

Резидент был убит при переходе границы. Для контрразведки дело Тао могло бы быть закрыто, если бы не провал Тан Сай Лина. Предстояло узнать, какие связи, явки, тайники Лин намеревался передать своему сменщику. И это было особенно важно в условиях, когда китайцы начали вооруженное вторжение во Вьетнам.