Indrik_2011_Yugoslaviya

В целом у Павла и Цветковича с Мачеком, у югославского правительства с администрацией хорватского бана установились на практике отношения более или менее приемлемого взаимодействия и партнерства. В процессе реального функционирования автономии возникали и противоречия либо некоторые сложные вопросы, например, касавшиеся финансовых взаимоотношений между администрацией бановины Хорватия и центральными белградскими властями³. Но это, как правило, тем либо иным образом регулировалось. Характерен пример особенно острой ситуация, сложившейся к середине сентября 1939 г. в связи с проводившейся тогда в Югославии мобилизацией. Распространявшиеся слухи, будто мобилизованных пошлют воевать в Польшу и Францию, и реквизиция у крестьян тяглового скота, проводившаяся военным командованием без нужной компенсации, вызвали среди хорватского населения бановины заметный всплеск антимобилизационных выступлений. Руководство ХКП, лично Мачек, старавшиеся прекратить эти выступления, поставили перед министром армии и флота Неди-чем вопрос о необходимости компенсации за реквизицию. И хотя вначале министр был против, в итоге он согласился⁴. Ни в исследованных до сих пор источниках, ни в историографии нет данных о сколько-нибудь серьезных конфликтах между верхами бановины и ХКП, с одной стороны, и центральными властями - с другой.

Однако с точки зрения того, как в первые полтора года войны соглашение Цветко-вича - Мачека и создание хорватской автономии повлияли на положение Югославии в целом, общий результат был очень противоречив.

С образованием автономии Хорватия в преобладающей мере перестала быть таким опасным фактором крайне враждебного противостояния правящему режиму - а тем самым и реально функционировавшему югославскому государству, - каким она являлась на протяжении большей части периода между двумя мировыми войнами. ХКП как организованная национально-политическая сила, за которой шло подавляющее большинство хорватов, на деле превратилась из противника в одну из важных опор существовавшей государственной власти. Ведущие деятели ХКП вошли в югославскую правящую верхушку, поддерживая проводимую под руководством Павла Карагеоргиевича политику и участвуя в ней. Эти результаты имели для Югославии стабилизирующее и консолидирующее значение, особенно важное в тогдашних условиях войны в Европе и постоянной угрозы стране извне, причем прежде всего от Италии с ее претензиями как раз на Хорватию.

Правда, в ответ на соглашение Цветковича - Мачека, которое носители хорватского национального радикализма расценили как предательство со стороны Мачека и руководства ХКП, последовал всплеск усташских усилий по дискредитации соглашения, инициированию противостояния ему, по дестабилизации обстановки в Хорватии и расширению собственного влияния. В течение 1939-1940 гг. усташскими активистами, примерно две сотни которых различными путями возвратились в Югославию из итальянской эмиграции главным образом в последний год правления Милана Стоядинови-ча, и их сторонниками, жившими в стране, была предпринята кампания по пропаганде своих идей и обличению не только, как прежде, «белградского режима», но теперь уже в не меньшей степени и Мачека с его сподвижниками. Кампания велась путем распространения листовок, через некоторые легальные издания, организацию культурных и историко-мемориальных мероприятий. Это дополнялось отдельными террористическими актами в Загребе - демонстративными взрывами в общественных местах, а позже и в местах проживания Мачека, некоторых других руководящих деятелей ХКП.

В отличие от предшествующего периода, когда борьба с экстремистским сепаратизмом велась «белградским режимом», на сей раз такая задача стала уделом самой ХКП и находившегося в ее руках аппарата управления автономной бановины. Властям бано-вины, которые вначале старались воздерживаться от репрессий в отношении радикальных националистов и даже пытались некоторых из них, прежде всего из числа известных интеллигентов, перетянуть с позиции экстремизма на позицию сотрудничества с ХКП и банской администрацией, в итоге пришлось, особенно после террористических актов, прибегнуть не только к жесткому пропагандистскому контрнаступлению, но и к прямым мерам преследования и подавления: арестам, запрещению печатных изданий, закрытию легальных организаций, служивших крышей усташам⁵.