Indrik_2011_Yugoslaviya

Уже 22 июня, а затем подробнее 1 июля генеральный секретарь КПЮ Йосип Броз Тито, как и лидеры других компартий, получил по тайной радиосвязи указание из Москвы от руководства исполкома Коминтерна (ИККИ) о необходимости срочного и всемерного развертывания освободительной борьбы против захватчиков, лучше всего - в виде партизанской войны²⁰. Указание ИККИ, обусловленное как раз сменой интересов СССР, довольно откровенно аргументировалось необходимостью помочь Советскому Союзу в этот тяжелый для него момент, организуя вооруженные выступления в тылу напавших на него держав «оси». Но югославскими коммунистами и их руководством вступление в такую борьбу воспринималось, как правило, в соответствии с теми идейно-психологическими представлениями, какие были тогда характерны для коммунистического движения в целом. А согласно этим представлениям, действия, которые следовало предпринять, исходя из директивы, полученной от ИККИ, являлись естественным, органическим соединением трех важнейших взаимосвязанных целей: противостояния фашизму, освобождения своего собственного отечества, солидарности со своим «политическим отечеством» в лице Советского Союза как «первой страны социализма».

К моменту, когда начиная с рубежа июня - июля 1941 г. стала непосредственно развертываться коммунистическая акция Сопротивления, КПЮ представляла собой довольно хорошо организованную нелегальную партию с относительно значительным числом собственных членов и комсомольцев. Последние отличались от партийцев лишь возрастом, а в остальном Союз коммунистической молодежи Югославии (СКМЮ) работал так же нелегально и был неотъемлемой частью той же организационной структуры, что и сама КПЮ. Если верить послевоенным официально заявленным данным, в начале развернувшейся с середины лета 1941 г. борьбы партия насчитывала до 12 тыс. членов, а комсомольцев («скоевцев») было около 30 тысяч²¹. По некоторым сведениям, фигурировавшим в коммунистической историографии, число скоевцев даже превышало 50 тысяч²². Кроме того, вокруг партии и комсомола имелся довольно заметный актив («симпатизирующие») из тех, кто часто или вообще постоянно с ними сотрудничал, выполнял разного рода поручения, но в непосредственно организационном отношении не был их членом. Хотя партия и СКМЮ понесли определенные, в ряде случаев очень чувствительные потери, когда с гитлеровским нападением на СССР была в различных частях разделенной Югославии проведена властями оккупировавших страну государств и квислинговскими администрациями кампания арестов коммунистов и скоевских активистов, тем не менее, обладая большим навыком нелегального существования, КПЮ и ее комсомольская организация сумели сохранить большинство кадров.

Следуя директивам, исходившим от партийного руководства, а иногда приступая к действиям и самоинициативно - под влиянием известия об агрессии против СССР, эти кадры образовывали на местах вооруженные и диверсионные группы, начали поджоги, взрывы, другие разрушения путей сообщения, линий связи, военных, производственных, складских и иных объектов, техники, имущества, использовавшихся захватчиками и квислинговскими администрациями, нападения на военнослужащих оккупационных сил, местных жандармов и т.д. Первые акции организовывались и проводились непосредственно самими коммунистами и скоевцами. Одновременно велась пропагандистская работа с целью привлечь к начатому Сопротивлению как можно большую часть населения²³.

Эти свои усилия, кардинально отличавшиеся от стратегии Михайловича, компартия, также в отличие от движения под главенством Михайловича, стала с самого начала предпринимать в большинстве регионов разделенной Югославии. Туда, по решению Политбюро ЦК КПЮ во главе с Тито, направился в качестве специальных эмиссаров ряд членов руководящей партийной верхушки. Но почти сразу обнаружилось, что если в одних регионах есть в той или иной степени условия для ведения и дальнейшего развития подобной активной борьбы, то в других регионах такого рода перспективы либо крайне ограничены, либо пока вообще отсутствуют. Практически условия для борьбы с точки зрения возможностей ее поддержки более или менее значительной частью местных жителей оказались в Сербии, Черногории, в той части Словении, которая была аннексирована Италией (Люблянская провинция), и в ряде областей НГХ с сербским населением.

В областях НГХ, где к тому времени, а в некоторых случаях и раньше вспыхивают сербские восстания, о которых шла речь выше, антиоккупационная активность коммунистов стала проявляться преимущественно тогда, когда восстания уже развертывались или даже продолжались. В итоге роль КПЮ как организующего фактора и вместе с тем источника политического влияния начинает там сказываться главным образом позднее - осенью 1941 г., а то и к рубежу 1941-1942 гг.