Индукция страсти

– Разочарована? Тебе ли быть разочарованной в этой ситуации? Ты прекрасно изучила моё дело, знала с самого начала все мои тайны и нехотя открывала их мне. Я не просил тебя об этом, и лучше бы жил так, как прежде, не чувствуя ничего, не понимая, что у меня бьётся сердце. Но и ты лжёшь, Бланш. Ты ощущаешь приток возбуждения, когда я появляюсь рядом, хотя не позволяешь подчинить себя мне. Но ведь это твоё самое тайное и опасное желание. Почему я? Почему ни кто-то другой? В мире достаточно людей с похожими и даже с худшими отклонениями, чем у меня? Почему ты выбрала меня для своего задания? – Обиженно шиплю я, наблюдая, как она завязывает халат на талии.

– Вас выбрала не я, а мой заказчик, мистер Рассел. Да, я буду лгать, увиливать и не дам вам того, что вы хотите, – сухо бросает она.

– А ты уверена в том, что знаешь, чего я хочу? Абсолютно точны ли твои данные? Или же ты понятия не имеешь, какой ужас творится сейчас в моей голове, и на что я способен?

– Боже, неужели, ты, действительно, так глуп и не видишь, что этим самым я желаю защитить тебя от себя самого? – Повышая голос, Бланш всплёскивает руками.

– Мне не нужна защита. Я могу позаботиться о себе сам, – напоминаю ей.

– Правда? Тогда подскажи, кто отвёл от тебя подозрения и сохранил тебе жизнь? Кто вовремя появился, чтобы тебя не прикончили там на мосту? Чёрт возьми, ты или тупой, или шибко умный, что даже примитивных вещей не замечаешь, считая их лишней тратой ресурсов подвала, созданного в голове?! Почему ты? Почему я всё это делаю? Почему отказываю тебе? Ты это хочешь знать? – Она уже кричит, превращаясь именно в ту гадюку, которую я знаю. С горящими от ярости глазами. Возбуждённую выбросом адреналина и уставшую бороться. Слабую, но в то же время невероятно властную женщину, покорившую многие разумы, но так и не увидевшую, что с моим она сделала то же самое.

– Да. Хочу, – уверенно кивая, подхожу к ней.

– Хочу понять, почему ты отталкиваешь меня, словно я прокажённый? Почему другим мужчинам ты даёшь возможность узнать тебя, а меня лишаешь этого? Почему я хуже их? По какой причине я стал негодным для тебя?

Она бегает глазами по моему лицу, ища правдоподобное объяснение. Качаю головой, давая ей понять, что со мной этот трюк не пройдёт. Не сейчас, когда я обнажён перед ней, будучи одетым. Не тогда, когда между нами слишком много лжи и боли. Не в эту минуту, когда мне необходима она, как самый честный союзник. Не в эту секунду, когда я смотрю на неё и понимаю, что она для меня, действительно, самый опасный страх.

Шумно вздохнув, Бланш опускает глаза и тут же впивается в меня невероятно решительным взглядом.

– Слабость. Она есть у всех, у тебя в том числе. Одна из них Молли, а второй я быть не желаю. Ты безумен. Ты уникален. В случае опасности ты будешь спасать меня, но не людей, которые намного чище, чем я. Ты это уже сделал. В ту ночь ты приказал мне исчезнуть, когда сам спокойно ожидал, когда твои мозги разлетятся во все стороны. Думаешь, легко это осознавать? Думаешь, это делает меня счастливой? Нет. И я не позволю тебе поставить меня выше других. Никогда. Если я разрешу себе свои слабости, разрешу дотронуться до тебя, приблизиться ещё хоть на миллиметр, то всё годами выстроенное мной рухнет, понимаешь? Буквально всё, ведь тогда мы станем зависимыми друг от друга. А это запрещено. Тебе и мне. Нельзя. Другие для меня не имеют такой ценности, как ты. Я их без зазрения совести прикончу, а вот тебя мне приказано защищать любым способом, даже от себя. Ты не хуже, наоборот, таким образом я выделяю тебя из этой толпы идиотов, не умеющих держать в себе информацию, и готовых услужливо предоставить её, как только сперма брызнет в мозг. Я шлюха, Эйс, и такой останусь навсегда. А ты же другой, я не желаю тебя затягивать в эту грязь, оставленную в моей душе другими. Теперь понятно, почему я не могу позволить тебе воплотить мои фантазии в реальность? Не нужно, прошу тебя, не делай этого с собой, я того не стою, – она сглатывает и борется с желанием проявить слабость. Пролить одинокую слезу из-за меня. И эта борьба – самое прекрасное из всего, что я видел.

Бланш разворачивается, но я хватаю её за руку останавливая.

– Мне не страшно умирать, гадюка. У меня нет чувства самосохранения в таких случаях. Я не буду прятаться, но буду защищать тех, кто для меня важен. Но всё же я боюсь. Да, во мне живёт страх, что я никогда не стану для тебя необходимым, а только психопатом, умеющим с лёгкостью убивать, – шепчу я, вдыхая в себя аромат её кожи.

Она поворачивается ко мне и грустно улыбается.

– Вряд ли я целовала бы каждую рану на твоём теле, если бы ты был для меня просто заданием. Вряд ли я позволяла бы тебе разрушать мой дом и переживать внутри себя опасное желание обнять. Вряд ли я, вообще, сейчас говорила бы это, если бы ты не был для меня особенным мужчиной. Моим психопатом. Но я не имею права даже думать в таком ключе, ведь тогда потеряю возможность просто наблюдать за тобой и твоей победой. Прости меня, Эйс, но ты сам попросил о честности, – она вырывает руку и выскакивает за дверь.