Инфер

Гребаный призм, что казался бесполезной системной соплей, рождающейся почти случайно и оказывающейся в самых темного закоулках мира-опухоли. И там, вдоволь нажравшись дерьма, эта разумная сопля рано или поздно взрывалась, против воли самоуничтожаясь и одновременно снося все вокруг себя, рвя трубы, ломая застенные механизмы, убивая гоблинов… На эти бананы охотятся герои высшего ранга, посылаемые волей системой все в те же самые темные и обычно недоступные для жителей верхнего мира темные уголки.

А разумная сопля оказалась… годной для управления шагоходами. И ведь неплохо придумано — почти жидкое медузье тело, куча слизистых конечностей, устойчивость к обычным ранениям, к контузии, а как бонус еще и функция самоуничтожения. Второй бонус — этим тварям незачем даже мозги промывать. Куда они сбегут? В этом мире их быстро прикончат либо дикие звери, либо туземцы. И вот он итог — послушный как марионетка живучий пилот шагохода. Идеальная начинка для самоходной консервной банки…

И вот почему этот лишенный обычного тела калека так плотно ассоциировал себя со стальным шагоходом, воображая себя стальным грозным великаном. Осталось еще приклепать к шагоходу стальной фаллос и яйца — и он бы почувствовал себя настоящим мужиком.

— Лид — мечник сделал шаг и бросил на берегу озерца дрожащую девку — Она готова поговорить.

— Ага — кивнул я и перевел ленивый взгляд на пленницу — Давай так, ушибленная. Ты отвечаешь на все вопросы, затем получаешь от нас самый тупой тесак и валишь нахрен в джунгли.

— Освободите? — тихо спросила она, но в ее глазах ясно читалось, что она не верит ни единому моему слову.

— Ага — повторил я — Вали куда хочешь. Выживешь — твое счастье. Сдохнешь — твоя проблема.

— Ты даешь железное слово истинного амиго?

Поморщившись, я глянул на нее так, что она, вздрогнув как от удара, часто закивала:

— Поняла. Крутому мужику не нужно повторять дважды. Раз ты сказал что так будет — значит так и будет. Я поняла.

— Имя?

— Вона.

— И ты пилот грузового шагохода, переделанного в полубоевой.

— Да, сеньор. Я пилот Серого Хоробадо, позывной Драта Рапида, первый ранг репутации — достойна доверия Матери и перевозки самых важных материнских грузов. И до этого дня я ни разу не подводила Матушку…

— Не подводила Матушку — устало повторил я, туша сигару о воду озерца и отбрасывая обгорелый сверток табачных листьев.

— Мать для нас — самое святое. Самое лучше, что случалось в наших жизнях! Она поверила в нас. Выбрала нас.

— Выбрала? — зацепился я за главное слово — Как выбрала?

— Всех по-разному, сеньор — чуть ободрилась девушка, каким-то своим женским глубинным инстинктом поняв, что ее на самом деле никто не собирается насиловать и вообще не видят в ней объект вожделения. Обычно такое обижает — а сегодня это обрадовало.

А некоторой задумчивостью поглядев на промокший окурок сигары, девушка продолжила без понуканий:

— Мы простые обозники, сеньор. Вагон де трен. Нас загружают, указывают нашей транспортно-боевой бригаде точку назначения — и мы выдвигаемся. Преодолеваем джунгли, штурмуем ущелья и быстрые реки, порой пробираемся через зловонные болота. Матушка доверяет нам… но мы простые трудяги. А вы… вы ведь убили тех, кто был в верхнем отсеке… моих камрадос… моих амиго…

— Убили — подтвердил я.

— Не вы… это ведь сделал тот с мечом, что разговаривал со мной. Он убийца.

— Он тесак в моей руке — покачал я головой — Я приказал убить. Он выполнил.

— Ты убийца моих друзей?

— Да.

— За что? Мы не сделали вам ничего плохого! Я вижу, что вы не безумные бастардос убивающие ради веселья или наживы… да такие к нам и не сунутся… А вот сунулись и убили…

— Ага.

— За что?

— Чтобы остановить вас — ответил я чистую правду — Чтобы вы не добрались до Понти Севен.

— Чтобы мы не доставили модули святого и сурового материнского вопрошания грешников и еретиков?

— Ага.

— Так ты из них? Еретиков ненавидящих Матушку?

— Ваша Матушка — машина. Машинный ум, искореженный уродливыми гоблинскими правилами, внедренными в ее чертоги разума. Вами командует система. Вас же она и приговаривает. И нет — я не еретик.

— Но говоришь ты как один из них… мне рассказывали о их умных и коварных речах… И ты остановил нас, чтобы мы не достигли Понти Севен! Да, мы не караем еретиков и грешников, но мы доставляем то, без чего приговор состояться не может…

— Допросные и плахи?

— Да. Все верно. А еще торговые машины с качественным и дешевым товаром! Подумай, незнакомец, отдавший приказ убить безвинных… Быть может для тебя еще есть шанс покаяться?

— Подумай и ты, крыса. Может для тебя есть еще шанс снова начать бояться и перестать быть такой уверенной, что я не велю моему мечнику разрезать тебя на куски?

— О… я… я прошу прощения… я забылась…

— Давай так — я повторю свое щедрое предложение. Ты расскажешь все, что знаешь — и свободна. Соврешь раз — искалечу. Отрублю руку. Соврешь дважды — лишишься второй. Третий раз — минус нога. Но это то же самое что смертный приговор.

— Я поняла…