Инфер 8

Неспешно поднявшись – я оказался в мертвой зоне – преодолев пару десятков метров и оказался на краю армированной каменной кладкой глубокой воронкообразной ямы, ранее прикрытой деревянной решеткой и дерновым пологом. На дне глубокой воронки засел гусеничный стальной монстр с коротким почти минометным стволом главного орудия. Пяток перекрикивающихся гоблинов в черном с натугой передавали из рук в руки короткие, но очень толстые снаряды, а еще один вглядывался в затянутый дымом экран переносного терминала. Он первым понял мое местоположение и с перепуганным воплем подскочил, задрал харю, подавая пример остальным. Я разжал пальцы и уронил две гранаты.

– Сука! Сдохни! – заорали с ямы, но злобный крик настоящего бойца был заглушен воем остальных.

Взрывы уничтожили расчет и обрушили часть каменной кладки. Давно ждавшая этого часа почва пришла в движение, превратив капонир в глубокую братскую могилу. Глянув вперед, я резко изменил маршрут, увидев, как во вторую «воронку» закатывается гибельное стальное яйцо Боба с катанами. Вскоре внутренние динамики донесли до меня крики рассекаемого расчета, но их заглушил грохот обрушившейся стены, когда во двор вломился палящийся из всех орудий Джинн.

Хуже атакующего среднего шагохода может быть только тяжелый шагоход. И в том и в другом случае лучше не стоять у них на пути.

Рэк буквально пробил себе путь внутрь, не свернув ни разу и снеся по дороге все, что поддавалось грубой машинной силе. А я рванул за ним, понимая, куда он нацелен. К этому моменту сопротивление захлебнулось, а большая часть защитников ударилась в бегство, стремительно рассасываясь во все стороны.

Рэк добрался первым. Круто затормозив, шагоход пробежался сканом по небольшой площадке, выложенной каменными плитами и подобно экскаватору впился пальцами манипулятора с края, поддевая и сгребая плиты. Махнув, он отправил собранные центнеры камня и почвы в полет, снеся ими стенную башенку, откуда неумело палили из винтовок. Вторым «гребком» он снял часть почвы и отступил, давая мне проход. Подойдя, я в удивлении замер – нет ямы, лишь взрыхленная почва и торчат какие-то прутья и края плетенок. А затем я увидел, что земля дышит – вздымается и опадает. Кое-где образовались закручивающиеся воронки, куда начала уходить почва.

– Загребай с края! – рявкнул я и под стон сервоприводов Джинн нагнулся, глубоко вбил в землю стальную ладонь, согнул пальцы и медленно поднял все содержимое вскрытой ямы. Шагнув, я успел подхватить падающее с его ладони дергающееся детское тельце. Отшвырнув захлебывающегося кашлем пацана на кучу земли, я выхватил из стонущего кома следующего ребенка, потом еще одного, а затем выволок и отбросил уже не дышащую женщину, сжимающую в руках затихшее крохотное тельце.

– Дерьмо!

– Они закопали их заживо – прохрипел Рэк, перенося вытащенных на соседнюю площадку – Вместе с детьми…

Прыгнув в яму, я принялся искать, тяжело двигаясь в сыпучей почве. Найдя кого-нибудь, выбрасывал наверх, некоторых встряхивал за ноги, заставляя выпасть забившую им рты почву. Тяжелым болидом внутрь упал Боб и принялся делать то же самое. Пройдясь кругом, я выпрыгнул, припал к земле и тут же вскрылся, выпав из экза. Схватившись за разгрузку, содрал с нее пару аптечек и нагнулся над мертвыми детьми. Прижать аптечку, закрепить, проверить рот и гортань, шагнуть дальше…

Следующие полчаса я занимался непривычным делом – спасением. Мужиков и стариков в последнюю очередь. Дети в приоритете. Джинн, стоя над нами, безостановочно крутился и палил, накрывая всех прущих сюда фанатиков одиночек. Врубив динамик, Рэк в ярости выл, убивая тех, кто был причастен к захоронению детей заживо.

– Мы держали сколько могли – сипло выдохнул трясущийся полуголый азиат с серой от грязи кожей – Мы держали потолок… мы держали… а он проседал…

– Выживи – бросил я, в то время как мой палец залез в глотку лежащей на боку девки, выгребая из нее мокрую землю – Выживи и убей!

– Убить… – закашлялся спасенный и забился в судороге ярости – Убить все-е-е-е-ех!

Затянутая дымом усадьба занялась огнем. Чадный дым черными столбами начал подниматься к стальному небу, посылая лучший сигнал бедствия из возможных.

Ну как сука всегда – тихо, спокойно и добровольно не получилось…

Глава 10

– Знаешь… жизнь она та еще сука… – заметил тощий, но жилистый гоблин Парн из отряда Хорхе, задумчиво глядя на лежащий у его ботинка почти полностью раздробленный старый желтый череп – Кому-то втекает в лениво приоткрытый рот холодным лимонным шербетом, а кому-то лезет в глотку кусками уже кем-то сожранной и переваренной гнилой жопы… и ведь приходится жрать, если не хочешь сдохнуть… Так, командир Хорхе?