Инфер-9

И вряд ли ее изначально строили в мелководной зоне океана – скорее сам праотец всего живого поднял свои воды и подошел поближе, чтобы выплеснуть весь мусор на порог наглых ушлепков. Сейчас Ведьмовскую Башню от берега отделяло триста двадцать семь метров неглубокой воды. На неравном расстоянии друг от друга в волнах едва различались мокрые характерные скалы – некогда они были крышами куда мене высоких зданий, а сейчас превратились в опоры для очень широкой улицы. Бревна, доски, в центре дорога, а по сторонам множество хлипких и местами нависающих над водой строений. Вниз ведут короткие лесенки, в которые тычутся носами длинные вместительные лодки. В мост упирается сразу несколько грунтовых дорог, и они не пустуют – по ним неспешно передвигаются повозки и редкие машины, останавливаясь в окруженном невысокой дугообразной стеной дворе. Берег чист, морская пена белоснежна, и только что мимо меня тяжело прокатилась телега с большой старой цистерной, пахнущей весьма характерно – вывозят высранное дерьмо. Но на дорогу постоянно что-то выливается, а это уже говорит о многом. Например, о том, что разумных машин здесь боятся… но не слишком. А это может говорить о их нечастом здесь проявлении.

– Хорошая тачка, чувак!

Этот окрик подарил мне невысокий парнишка с широкими плечами и тупыми глазами. Наглая ухмылка и зажатый в руке обрез уверенно заявляли о нем, как об альфа-самце, и об этом же безмолвно кричала кучка собравшихся за его спиной пыльных застенчивых отсосов. На обочине валялось с дюжину тяжелых охапок нарубленного тростника.

– Хорошая, – согласился я, возвращаясь к изучению Ведьмовской Башни.

Само здание было характерной ассиметричной формы, чуть зауженной к океану, чтобы противостоять идущим от него куда более сильным ветрам. От воды и примерно до середины стены были скрыты многочисленными лесами, превращенными в жилые помещения. Множество труб тянулось по стенам вниз, змеясь, разбегаясь и снова сходясь позднее. Раскачивающиеся на ветру подвесные переходы не внушали доверия, равно как и сотни висящих рядом плетеных гамаков. Несмотря на прошедшие столетия, уцелевший небоскреб по-прежнему усердно выполнял свою главную функцию вертикального города.

На верхние уровни я смотреть не стал – мне нахер это не сдалось. Да и сама башня меня интересовала постольку-поскольку. Нет. Меня здесь интересовало лишь несколько факторов, и все они могли проявиться, где угодно, но проявились именно здесь – огромное скопление разномастного народа, множество различных по типу входов-выходов и почти полная невозможность внешнего наблюдения. Я ведь не придурок какой, чтобы пытаться затеряться на одинокой машине на пустынной дороге среди джунглей. От спутника или висящего над взопревшей башкой дрона не скроешься. А вот тут… тут я затеряюсь влегкую, главное – в темпе зайти внутрь, изучить выходы, получить без лишнего шума доступ к нужной крысиной норе и выползти незамеченным. Цель вполне достижимая, хотя ради нее придется пойти на кое-какие жертвы. Но это для меня дело вполне привычное.

– Очень хорошая тачка, чувак! – повторил парнишка, чью легко читаемую готовность меня убить сдерживала только моя отчетливо видимая с его места винтовка. – Очень хорошая…

– Так купи, – усмехнулся я, опуская руку на руль и одновременно нажимая на газ.

Скривившийся парень не ответил, зло рубанув тесаком воздух. Я же, спустившись по очередному склону, влился на дорогу между парой повозок и покатил к широко распахнутым воротам внешнего двора.

**

В огромный двор меня пропустили беспрепятственно. За порядком здесь следили многочисленные гоблины в кожаных безрукавках с простенькой одинаковой вышивкой, почти стандартными прическами и с деревянными дубинками на поясах. Другого оружия у них не было – даже тесаков. И это вполне разумный ход, если хочешь привлечь в город пугливых крестьян и боязливых торговцев. А блеск наточенного оружия влияет на и без того небольшую отвагу примерно так же, как пинок по яйцам.

Меня и мою машину не могли не заметить, но охранников куда больше привлекло мое видимое вооружение, однако никто и слова не сказал, что опять же доказывало привычность их внешнего двора к подобным гостям. А раз привыкли, значит, у них есть и давно устоявшиеся стереотипы, которые следует использовать. Поэтому, когда я остановился на примитивной парковке за большим дощатым зданием и ко мне подошла парочка прожаренных солнцем усталых парней, на их логичный вопрос о том, кто я такой, я тоже ответил вопросом:

– А сами как думаете?

Они отозвались хором:

– Руинник?

Догадавшись, о чем речь, я коротко кивнул. Тогда воодушевленный своей сообразительностью бритый налысо гоблин решил выдвинуть еще одно предположение:

– Но ты не из свободных ныряльщиков. Ты больше по джунглям мотаешься.

Я снова кивнул, придав своему грязному лицу легкий налет уважительности к сверкающему гению дворового охранника. Второго парня это огорчило, и он поторопился сократить разрыв между ним и напарником, торопливо добавив: