Инферно

Смерть меня не страшит… ибо смерть превращает провидцев в мучеников… а благородную идею в мощное движение.

Иисус. Сократ. Мартин Лютер Кинг.

Когда-нибудь я окажусь в их рядах.

Шедевр, который я создал, является творением самого Господа… даром Того, кто наделил меня интеллектом, вооружил знаниями и придал мужества для его разработки.

День торжества близок.

Подо мной дремлет Инферно, готовясь вырваться из водного чрева… под бдительным оком хтонического чудовища и всех его фурий.

Несмотря на всю добродетельность своих деяний, я, как и вы, подвержен греху.

Самому черному из семи смертных грехов – искушению, смыть грех которого в чистилище суждено лишь единицам.

Гордыня.

Записывая это обращение, я поддался искушению Гордыни… сделал так, чтобы мир узнал о моих деяниях.

А почему нет?

Мир должен знать, кому обязан своим спасением… имя человека, который навечно запечатал разверзнутые врата в ад!

С каждым часом развязка становится все неотвратимее. Математику – неумолимую, как закон земного притяжения, – нельзя обмануть. Та же геометрическая прогрессия, что едва не убила человечество, станет его спасителем. Сила живого организма – и неважно, благой он или губительный, – заключается в подчинении закону, который предписал Господь.

Плодитесь и размножайтесь.

И я выбиваю клин клином.

– Довольно, – произнес Ректор так тихо, что Ноултон едва его расслышал.

– Сэр?

– Остановите запись.

Ноултон нажал на клавишу паузы.

– Сэр, особенно пугает то, что говорится в самом конце.

– Я видел достаточно. – На Ректоре не было лица. Он несколько секунд расхаживал по кабинету, а потом резко повернулся к координатору. – Необходимо связаться с ФС-2080.

Ноултон задумался.

ФС-2080 было кодовым именем одного из самых доверенных деловых партнеров – того самого, по чьей рекомендации Консорциум согласился сделать Зобриста своим клиентом. Ректор, без сомнения, сейчас жалел, что доверился мнению ФС-2080. Рекомендация этого партнера взять Зобриста в клиенты обернулась нарушением функционирования всего отлаженного механизма Консорциума.

И причиной кризиса являлся ФС-2080.

Судя по всему, набиравшая обороты череда неудач, связанных с Зобристом, представляла угрозу теперь не только Консорциуму, но, не исключено… и всему миру.

– Нам необходимо узнать истинные намерения Зобриста, – сказал Ректор. – Я хочу точно знать, что именно он создал и насколько реальна эта угроза.

Ноултон понимал, что единственным человеком, который мог ответить на эти вопросы, был ФС-2080. Никто не знал Зобриста лучше его. Для Консорциума настало время нарушить протокол и понять, какого рода безумие он по неведению поддерживал на протяжении последнего года.

Ноултон попытался оценить возможные последствия прямого столкновения с ФС-2080. Сам факт выхода на связь был чреват определенным риском.

– Полагаю, сэр, – заметил он, – что при общении с ФС-2080 следует проявить особую осторожность.

Ректор достал телефон, его глаза горели гневом.

– Сейчас не до сантиментов.

Сидя с двумя компаньонами в отдельном купе «Фреччардженто», мужчина в шейном платке и очках «Плюм Пари» изо всех сил старался не чесаться, хотя сыпь зудела все больше. Боль в груди, казалось, тоже усилилась.

Когда поезд наконец вынырнул из тоннеля, мужчина посмотрел на Лэнгдона – тот медленно открыл глаза, судя по всему, отрываясь от глубокого раздумья. Сидевшая возле него Сиенна посматривала на телефон, который положила на стол, поскольку в тоннеле не было связи. Она хотела продолжить поиск в Интернете, но, прежде чем успела взять аппарат, он вдруг завибрировал, издавая серию отрывистых сигналов.

Узнав звонок, мужчина с сыпью быстро схватил телефон и посмотрел на экран, стараясь скрыть изумление.

– Прошу меня извинить, – сказал он, вставая. – Это мама. Она сейчас болеет. Я должен ответить.

Сиенна с Лэнгдоном понимающе кивнули, и мужчина вышел из купе и быстро направился по вагону к ближайшему туалету.

Заперев за собой дверь, он произнес:

– Алло?

– Это Ректор, – послышался в трубке мрачный голос.

Глава 65

В туалетной кабинке на скоростном «Фреччардженто», столь же крохотной, как и на борту пассажирского самолета, было не повернуться. Закончив разговор с Ректором, мужчина с сыпью убрал телефон в карман.

Все изменилось, подумал он. Поскольку все перевернулось с ног на голову, он постарался осмыслить свое новое положение.

Мои друзья стали моими врагами.

Ослабив шейный платок, он посмотрелся в зеркало. Покрытое сыпью лицо выглядело даже хуже, чем он предполагал. Но больше всего его беспокоило не лицо, а боль в груди.

Нерешительно расстегнув несколько пуговиц, он распахнул рубашку и посмотрел на грудь.

О Господи!

Темное пятно посередине груди увеличилось. Оно появилось вчера и было размером с мяч для гольфа, а теперь стало иссиня-черного цвета и величиной с апельсин. Мужчина осторожно потрогал его и поморщился от боли. Торопливо застегивая пуговицы, подумал, что обязательно должен найти в себе силы довести дело до конца.