Инферно

— Если вы будете также успешно выполнять мои поручения, Галина, станете первой ассистенткой, — прозвучал голос Некрасова, похожий на раскаты грома. Каждая нотка трахала её слух, ласкала воображение и заставляла хотеть только его. — Отлично. Вы прошли все испытания. Теперь вы — Габриэла. Это для безопасности. Мои сотрудницы часто выполняют… деликатные поручения. А я ставлю на первое место семейность — и не хочу рисковать ценными кадрами. Что скажите?

— Ради вас я готова на всё, — что еще могла сказать девушка, только окончившая факультет журналистики, когда ей вместо работы подстилкой на захудалом канале на Ютюбе сам Некрасов предложил роль своей помощницы. А он, как оказалось не просто захудалый бизнесмен. Все гораздо сексуальнее — тайный агент под прикрытием, глава коррупционного отдела, самый бескомпромиссный и допытливый государственник…ее Зевс!

— Меня радует ваш настрой. Но сначала подумайте. Подумайте как следует. И пожалуйста — без легкомысленного фанатизма…

Его ухмылка тогда заставила девушку умереть и возродиться на месте. Навек стать преданной и послушной фанаткой Ореста, потерять себя в лабиринтах холодных льдистых зрачков.

* * *

— Hello, it's me

I was wondering if after all these years

You'd like to meet, to go over

Everything

They say that time's supposed to heal ya

But I ain't done much healing

В воображении Габи раздалась приглушённая музыка любимой песни Адель, но сейчас от неё у рыжей красавицы пробежали колючие мурашки. Орест Маркович попал в десятку. Так хотелось задобрить его достижениями футболистов «Витязя», умаслить экономическим ростом ведущих проектов, раскусить вишенку — загадочного миллионера Якова Израилевича, по прозвищу Судья, а потом зашлифовать всё безумным трахом прямо на столе.

Ты попала, подружка. Вляпалась в самого крутого и влиятельного мужика.

— Я… ммм пыталась пробиться по всем нашим каналам, Орест Маркович, но у Судьи всё перекрыто наглухо.

— Понима-аю, — вальяжно согласился он, слегка прищурившись. Ох, как она обожала и ненавидела этот прищур, отлично зная, что за ним может последовать. Музыка стала чуть громче. Габи мысленно потянулась к ширинке босса, пытаясь отвлечь его от прокола.

— Hello, can you hear me?

I'm in California dreaming about who we used to be

When we were younger and free

I've forgotten how it felt

Before the world fell at our feet

There's such a difference between us

And a million miles

Некрасов одним неуловимым движением оказался за спиной Габи, схватил её за огненно-рыжие волосы и легко кинул на стол, прижав грудью к вороху бумаг. У босса пятый дан по карате годзю-рю, подобные трюки для него пустяк. Сердце гулко забилось в груди. Внутри всё разрывалось на две части: одна сгорала от унижения, а вторая требовала настоящего, по-зверски притягательного мужского наказания.

— Ты что решила, девочка, я тут в игрушки играю? — ласково спросил Некрасов, проводя кончиками пальцев от напряжённых лопаток до талии ассистентки.

— Нет-нет, Орест Маркович! А-а-ах… а-а-а-ах…

— Что я требую прежде всего, Габриэла?

— Результатов! Простите меня, Орест Маркович, я сделаю всё, сделаю даже больше, сотворю для вас чудо какое вы прика…

Одним точным движением Орест сорвал с неё юбку, обнажив круглый зад, покрытый аппетитными веснушками. Затем шлёпнул так, что Габи показалось, будто сам Зевс слетел с Олимпийского траходрома и выстрелил в её несчастную попку молнией. По телу пробежали тысячи возбуждённых мурашек, требуя ещё, ещё и ещё. Но Некрасов не спешил, заставляя подчинённую умирать от наслаждения — он мог бы одним ударом впечатать её в стол, переломав рёбра, но идеально рассчитывал силу, чтобы Габи ждала каждого наказания больше, чем секса с любым мужчиной.

— Я должен знать всё, что замышляет Судья с его армией психов. Если он сумеет вывести Большую Игру "Инферно" на новый уровень, пострадает слишком много людей. Ты это понимаешь? — прорычал сквозь зубы Некрасов, прижимаясь сзади опасно близко.

— Да-а-а-а! Ор-рест Ма-аркови-и-ич! — рыжая красотка буквально чувствовала его занесённую руку над задом, крутила им, обмирая в ожидании наказания.

Ну давай, давай же! Отшлёпай свою любимую сучку! Отшлёпай как следует за прокол! За такое наказание стоило и специально напроситься!

Рыжая нимфа тряхнула копной вьющихся волос, до боли закусила губу, предвкушая следующий шлепок. Каким он будет на этот раз? Возбуждающе-жёстким, резким или неожиданно мягким, по-отечески тёплым? В этом Некрасов был настоящим мастером, вкладывая в каждое прикосновение новую информацию, дикую страсть или яркий образ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍