Инферно

Лэнгдон понятия не имел, на каком языке она говорит, но глобальное распространение iPhone, iPad и iPod привело к созданию универсальной, понятной для всех терминологии, такой же как символы мужчины и женщины, украшающие туалетные комнаты по всему миру.

- iPhone? - спросил Лэнгдон, глядя на ее устройство.

Старая женщина сразу же оживилась, гордо кивая. - Такая умная игрушка, - прошептала она с британским акцентом. - Ее мне дал мой сын. Я прослушиваю свою электронную почту. Вы можете в это поверить? Я прослушиваю почту. Это маленькое сокровище читает ее для меня. Это так помогает при моем старческом зрении.

- У меня такой же, - сказал Лэнгдон с улыбкой, садясь рядом с ней как можно осторожнее, чтобы не разбудить ее мужа. - Но каким-то образом я потерял его вчера вечером.

- О, как печально! А вы не пробовали функцию “найди свой iPhone”? Мой сын говорит…

- Как глупо, я не никогда не пользовался этой функцией. - Лэнгдон застенчиво посмотрел на нее и, сомневаясь, рискнул. - Боюсь показаться навязчивым, вы не будете сильно возражать, если я отдолжу ваш iPhone ненадолго? Хотел кое-что найти в сети. Это бы мне очень помогло.

- Конечно! - Она сняла наушники и вручила ему устройство. - Никаких проблем! Сочувствую.

Лэнгдон поблагодарил ее и взял телефон. Пока она лепетала о том, как ужасно она будет себя чувствовать, если потеряет свой iPhone, Лэнгдон открыл окно поиска Google и нажал кнопку микрофона. Когда раздался одиночный сигнал, Лэнгдон ввел запрос в поисковую строку.

- Данте, Божественная комедия, Рай, Песнь двадцать пятая.

Женщина выглядела удивленной, очевидно намереваясь узнать об этой функции. Как только на небольшом экране начали появляться результаты поиска, Лэнгдон взглянул украдкой на Сиенну, которая листала какие-то печатные материалы возле корзины с письмами к Беатриче.

Недалеко от нее, мужчина в галстуке стоял на коленях в тени и сосредоточенно молился, низко наклонив голову. Лэнгдон не мог видеть его лица, но почувствовал укол грусти из-за одинокого человека, который, вероятно, потерял любимую и пришел сюда в поисках утешения.

Лэнгдон снова сфокусировался на айфоне и тут же нажал ссылку цифровой копии Божественной комедии - находившейся в свободном доступе, так как это был публичный домен. Когда страница открылась прямо на песне 25, ему пришлось признать, что он поражен развитием технологий. Не стоит быть снобом в отношении обычных книг, подумал он про себя. У электронных есть свои плюсы.

Пока старая женщина наблюдала за ним с некоторой озабоченностью и рассказывала что-то про высокую скорость интернета за рубежом, Лэнгдон понял, что его окно возможностей продлится недолго, и принялся внимательно изучать веб-страницу перед собой.

Текст был мелкий, но тусклый свет в часовне сделал изображение на экране более четким. Лэнгдону нравилось периодически натыкаться на перевод Мандельбаума - популярное современное толкование старого американского профессора Аллена Мандельбаума. За свой великолепный перевод Мандельбаум был удостоен высшей итальянской награды - президентского креста Ордена звезды итальянской солидарности. В то время как менее публичная поэзия, чем вариант Лонгфеллоу, перевод Мандельбаума более понятный.

Сегодня я внесу ясность в поэзию, думал Лэнгдон, надеясь быстро разыскать в тексте указание на определенное место во Флоренции - место, где Игнацио спрятал посмертную маску Данте.

Крохотный экран айфона показывал всего лишь шесть строчек за раз и как только Лэнгдон начал читать, он вспомнил отрывок. Во введении к Песни 25 Данте ссылается на Божественную комедию, принесшей ему физические страдания и выражает надежду, что все-таки его божественная поэма сможет преодолеть волчью жестокость изгнания, которая отделяла его от его настоящей Флоренции.

ПЕСНЬ XXV

Коль в некий день поэмою священной,

Отмеченной и небом и землей,

Так что я долго чах, в трудах согбенный,

Смирится гнев, пресекший доступ мой

К родной овчарне, где я спал ягненком,

Немил волкам, смутившим в ней покой, —

И хотя строфа напоминала о том, что прекрасная Флоренция была домом, к которому стремился Данте во время написания Божественной комедии, Лэнгдон не увидел никакого указания на конкретное место в городе.

- Что вы знаете о плате за передачу данных? - прервала его женщина и посмотрела на свой iPhone с внезапным беспокойством. - Я просто помню, что мой сын говорил мне быть осторожнее с использованием интернета за границей.

Лэнгдон уверил ее, что это всего лишь на минуту и предложил заплатить ей, но почувствовал, что даже в этом случае она никогда не позволит ему прочитать все сто строк Песни 25.

Он быстро прокрутил вниз до следующих шести строк и продолжил читать.

В ином руне, в ином величьи звонком

Вернусь, поэт, и осенюсь венцом

Там, где крещенье принимал ребенком;

Затем что в веру, души пред Творцом

Являющую, там я облачился

И за нее благословлен Петром.