Инферно: Марионетки

— Карту сюда, подробную. Этого домена, а не Костеглодки, гхых тык имрюк! — получил весомую оплеуху один из волчьих всадников, по скудоумию протянувшего Бальшому Боссу совсем не ту, хотя и впрямь очень подробную карту. — Во-от, теперь гхыр на место ушёл, а голова… Нет, думать ты ей всё равно не стал, — критически взглянув на орка, процедил Грашш-Нак. — Уйди, вагурц гшиховый!

— Со второго раза нужное принёс — уже хорошо, — без тени раздражения протянул шаман, отхлебнувший грибной настойки. Того вида, от которого у менее привычного орка или даже огра голова б кругом пошла, а вокруг розовые гхыры летали, распевая тонкими голосами о величии Бальщих Зилёных. Но гоблин, старый да ещё шаман… этим уже всё нипочём. — Я-духи видели места, я-я на карте показывать стану. Вот где Камень в душу его сношали и такую дхур тхая оставили на иных планах, что смердит и смердеть днями будет. Беловолосые знают Камень, но презирают духов. И нас, Говорящих, за настоящих, себе равных магов редко когда считают. Медленное колдовство, вот что для них шаманство! А оно медленное, сначала, но затем, в бою, быстрее многого. Я уже не я, я я–мы, нам вместе легче и сильнее стукать всех выходит.

Грашш-Нак внимательно слушал старого гоблина, не упуская ни единого слова. Он вообще считал — ему сильно повезло, во-первых, найти этого шамана со склонностью к запоям и долгим, не типичным для гоблина рассуждениям о смысле жизни. Во-вторых, показать и доказать ему, что он хоть и орочий Бальшой Босс, но ценит любого оркоида, способного показать силу. Любую, не только физическую. И что если Ирртуш продемонстрирует в паре-тройке важных сражений свою силу — свое преимущество над обычными орочьими шаманами и ограми-магами — непременно займёт положение не просто одного из важных разумных в домене, но станет чем-то большим.

Продемонстрировал. Стал. А тем придуркам, которые пытались не просто ворчать, а подговорить орочьих шаманов и огров-магов прикончить «мелкого выродка»… Послать таких в «самоубийственные миссии» много труда не составило. Просто убить не позволила приобретённая с годами бережливость в расходовании ресурсов. Даже таких. А после наглядных уроков не совсем глупые шаманы поняли — лучше оставить саму мысль о покушении на старого гоблина. Не то чтобы Ирртуш сам не мог себя защитить. Просто Бальшой Босс понимал, что при такого рода самозащите у него изрядно убавится что шаманов, что бойзов. А это не бессчётные снаги, их как бы и беречь надо.

— Увидел, Ирртуш. Хорошо всё показал, — внушительно покивал Грашш-Нак, глядя на испещрённую пометками карту домена. Ты подумай, может что ещё умное скажешь. А я приказ отдам, чтобы за деревом к лесопилкам больше не шастали. Пусть рубят сами, поближе. И чтоб большими отрядами, под охраной и наблюдением духов. Иначе так и будем отряд за отрядом терять — полностью или просто с потерями, от которых жопа стынет.

— Они нас бояться, пусть их жопа на вертел. И не стынет, а жарится. Вота как!

— Жри спокойно, Ыррал, — отмахнулся от варбосса Грашш-Нак, привычно подавляя раздражение. И тут же. завидев приблизившуюся к костру знакомую фигуру, остановившуюся, ожидая приглашения, рыкнул. — Проходи, Сигха, присаживайся.Если чего умного скажешь — я благодарен буду.

Ракшас, воспользовавшись приглашением и не разводя при этом лишних и вообще церемоний — знал, что у оркоподобных рас с этим всё не просто, а совсем уж примитивно — присел на заменяющий табурет поставленный стоймя обрубок древесного ствола, после чего спокойно вымолвил:

— Новости, Грашш-Нак. О нашем враге. Мне говорить или подождать?

— Говори.

— Хан Бахмут-аль-Баграм разбит, остатки войска удирают и уже могут быть в пределах собственного домена.

— Не удивил, Бегущий-по-Берегу, — хмыкнул Бальшой Босс. — У степняков мягкая не только кожа, но и душа. Он отвлёк на себя князя Хельги. Большего мне хотелось, но не верилось.

Выражение тигроподобного лица Сигхи заставило Скользящего не развивать свою речь дальше и жестом потребовать от посланника титанов выложить все новости, а не только, как оказалось, начальную. Тот запираться не стал.

— Демон Хельги не убил всех пленных. Он оставил тех, кто готов принести клятву верности его кукле, находящемуся в плену уже давно сыну хана, Бадри-аль-Баграму. По его действиям выходит, что он решил пока не возвращаться сюда, а пойти в домены рода аль-Баграмов. С покорной марионеткой это может получиться.

— Сил не хватит, — проворчал Грашш-Нак, знавший от хорошо проплаченных шпионов. Какие приблизительно возможности у Хельги Провозвестника. — Для похода без больших потерь, который демон не любит.