Инферно – вперёд!

– Нами разрабатывается теория психофизической энергии, мощность которой, предположительно, достигает максимума в центре ДПФ. Предположительно, данная энергия не имеет ничего общего с электричеством, однако электромагнитные феномены, несомненно, являются её следовыми явлениями. Проведённые нами исследования подтвердили вероятность того, что такое предположение может соответствовать истине. Наибольшей интенсивностью данное излучение отличается в «чёрном ядре» ДПФ, наблюдать которое визуально мы могли в первые дни его существования. Предположительно, там вообще не действуют никакие из известных нам законов физики. Зона красного свечения – это территория, которую данное излучение покрывает почти полностью, проявляясь и в видимом спектре. Впрочем, и за пределами ДПФ оно существует в ультракрасном диапазоне, как раз в зоне, где проходит линия фронта, а затем сохраняется в виде радиоволн, теоретически, способных достигать и Логдиниума, и более отдалённых точек на карте.

Это шокирующее заявление потрясло Блейнета. Теперь ему всё стало ясно. Немедленно возник вопрос: стоит ли отвести войска из зоны ультракрасного излучения? Фактически, это позволит избежать лишних потерь. Однако кто сказал, что таким ходом можно остановить продвижение ДПФ? Решив отложить рассмотрение данного вопроса, он захотел изучить все остальные возможности, особенно те, что сулили победу.

– Майор ап Регер, кто разрабатывает данную теорию? – Проницательная догадка насчёт того, что майор-снабженец не может додуматься до подобного, неожиданно озарила его голову. Судя по мимолётным улыбкам остальных офицеров управления вооружений, Блейнет понял, что не ошибся.

– Это штатский, известный физик, – ответил ап Регер, сделав кислую мину. – Вернее, был штатским неделю назад, до того, как мы привлекли его к проекту «Радио».

Проект «Радио» – сокращённо от «Радиоактивность» – получил такое название в конспиративных целях; он являлся тем, что Блейнет изначально окрестил «последней – и совершенно несбыточной – надеждой». В возможность того, что распад атомов может высвободить такое фантастическое количество энергии, которое обещали энтузиасты из числа ведущих физиков, верили далеко не все учёные. Королевское Научное Общество разделилось на два враждующих лагеря ещё до возникновения ДПФ, и споры, не прекращавшиеся по сей день, так и не определили сторону, аргументы которой более убедительны.

– Я бы с большим удовольствием заслушал этого физика…

– Бранлоха. Его фамилия – Бранлох. – Ап Регер, чувствуя себя хозяином положения, приосанился. – Мы присвоили ему звание второго лейтенанта, более в силу обстоятельств, нежели реальных на то оснований…

– Ну, я посмотрю, для каких званий и должностей есть основания, – пробурчал Блейнет, скорее недовольным, нежели угрожающим, тоном. – Вы могли бы его вызвать сюда, причём как можно скорее? Я хочу заслушать мнение этого Бранлоха по данному вопросу сегодня же, самое позднее – завтра утром.

Ап Регер вежливо улыбнулся.

– Я предвидел, господин генерал-фельдмаршал, что у вас возникнет такое пожелание, и пригласил Бранлоха в министерство. Однако, не имея допуска на совещания такого уровня, он, конечно, сидит в приёмной на первом этаже.

– Пригласил? – Блейнет нахмурил белые, как снег, брови. – Да что он о себе…

Ап Регер виновато улыбнулся в ответ. Не прошло и нескольких минут, как в зал для совещаний явился Патрик Бранлох собственной персоной. Это был низкорослый, тщедушный мужчина в возрасте около куадродуазлетия49; его волосы, находившиеся в совершенном беспорядке, поразительным образом гармонировали с встопорщенными, словно наэлектризованными усами. Если добавить к этому пронзительный, цепкий взгляд, не способный, казалось, задержаться на чём-либо долее, чем на два-три мгновения, и неуклюжую походку человека, привыкшего к сидячему образу жизни, то можно сказать, что у вас возникло представление о Бранлохе.

Казалось, учёного совершенно не заботит мнение окружающих о нём: новенькая униформа второго лейтенанта, уже заляпанная кофе и соусом, висела на его утлых плечах мешком, а портупея, и без того, скорее, расстёгнутая, доставляла ему сплошные неудобства.

Генерал-фельдмаршал, воочию лицезрев столь грубое нарушение всех мыслимых положений устава о ношении форменной одежды, закрыл глаза и громко вздохнул.

– Фельдмаршал Блейнет? Это вы хотели меня видеть? – Бранлох приблизился к Блейнету и протянул ему руку для приветствия. Глава генерального штаба сухопутных войск уставился на протянутую руку так, словно ему предлагали взять в руку гранату с оторванной предохранительной чекой. Не ответив на приветствие, он перевёл взгляд на генерал-лейтенанта Кёрка.

В ответ на немой вопрос, читавшийся во взгляде генерал-фельдмаршала, начальник управления вооружений едва заметно пожал плечами. Блейнет, промолчав около минуты и, так и не пожав руки Бранлоху, указал ему на один из свободных стульев в конце стола.

– Садитесь, второй лейтенант Бранлох, и не забывайте о дисциплине. Вы теперь в армии, здесь строгие порядки.