Читаем Инфлеймс. Огненный хайп полностью

– Нет, – ответил я.

– Нет. А зачем? – поддержал Вася.

– Ну, чтобы знать, куда идешь, – ласково сказала Наташа, маня Васю вернуться в то время, когда я их не отвлекал.

– Как-как ты сказала? Фамилия? – прервал Вася Наташин порыв.

– Чебуречный, – ответила она.

– Я думал у вас с Витьком странные фамилии, – сказал Вася.

– А какие? – Света вцепилась мне в плечи и начала трясти, будто я храню эту тайну от посторонних ушей.

– Я Правик, а Витя Кибенок.

– Класс, – протяжно сказала Света, мысленно подставляя мою фамилию к своему имени.

– Вы нормальные вообще? – ухмыльнулась Наташа. – Чебуречный это псевдоним.

– Козе понятно, – ответил я, невольно вогнав Васю в смущение.

– А тебе не интересно, какая у Васи? – обратилась Света к Наташе.

– Игнатенко. У него в «ВК» написано, – ответила Наташа и посмотрела на Васю с такой нежностью. Я понял, что не смог бы отбить ее у Васи при всем желании.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза